— Ошибся он… Глаз, да глаз за тобой нужен. Ладно, слушай сюда. Не так давно пришлось мне стоять вахту в магистрате. Там есть длинный коридор, из которого двери ведут во все залы и комнаты, что только есть в здании. И есть в этом коридоре большой камин, который топят только в зиму. Проходя мимо камина, я услышал звук разговора и, когда прислушался, понял, что говорят в кабинете головы. Говорил голова, а вот с кем, я так понять и не смог. Что интересно — в кабинет голова пришёл один и больше за время моей вахты к нему никто не заходил. Как туда мог попасть кто ещё, не могу знать. Разве через окно? Но это одна странность. Другая — в самом разговоре. Собеседник распекал голову, будто тот какой-то школяр, а не первый чиновник государства. А голова только оправдывался.
— Не отвлекайся. Ближе к сути: о чём был сам разговор?
— Я и говорю, что странный был разговор. Тот голос говорил, что до сих пор не готово место для земли. Что надо срочно готовить место, время очень дорого и, если голова не поторопится — потеряет свою должность.
— Как это — место для земли? Какой земли?
— Я тоже не понял. Но из дальнейшего разговора стало понятно, что пилигримы идут из Самутрея не просто так, они что-то приносят с собой. Что? Это тоже осталось неясным. Фраза: «Когда пилигримов станет больше пяти тысяч, хватит силы для прорыва», говорит что-нибудь тебе?
Болт молчал. Фразу можно было истолковать и так и этак, но прорыв мог быть только к одному месту — Тропе. Выходит, модификантов нагнали для того, чтобы они пришли на Тропу? А толку? Они же обычные крестьяне, абсолютно не готовые к суровой реальности Тропы, местные хищники схарчили бы их в первый же день. Нет, цель явно в другом. Но в чём?
— Ладненько, будем считать, что инфа стоит тех денег, что я тебе отдал.
— И ещё кое-что бесплатно… С самутрейскими пилигримами сегодня в ночь сбежали городской голова и начальник стражи.
— Ага! Теперь понятно с чьей подачи на путников затеяли травлю. А ещё чего бесплатного у тебя есть?
— Моя доброта велика, но и она имеет предел. Всего один кул, и ты узнаешь ещё кое-что.
— Добряки вроде тебя Освенцимы на Земле устраивали, — пробурчал путник, но кул на стол выложил.
— Да никто его не трогал, дурака этого! — сердито сказал Локат. Старый Освунцим посчитал кусок моего огорода своим и судиться вздумал. А судья ему отказал. Так Освунцим напился до демонов в глазах и кого-то задел на улице, когда домой возвращался. Ему рожу и начистили, а подумали, что это я.
