Переночевали на конюшне у Рипта, хотя теперь наверняка можно было найти место и получше, однако путники слишком устали.
Утром Болт поручил команде отыскать приличное жильё, а сам направился в банк, поскольку наличные финансы катастрофически заканчивались. Улицы были забиты народом, люди собирались в группы, обсуждали ночные события, но стало заметно, что прежняя угрюмость и безразличие уже сменяется привычной живостью и приветливостью хаттанцев.
— Болт! — спешащего путника кто-то окликнул.
— О! Приветствую, старый хрыч! Рад встрече.
— Я вижу, ты тоже решил стать последователем Баяна? Рясу пилигрима зачем напялил?
— Не обращай внимания — это я так прикалываюсь.
— Куда направляешься?
— Да есть дела, Локат. Денежка нужна на то, на сё… а ты?
— Ну, мне тоже денежка не помешает. Есть вести. Будем разговаривать?
— А есть о чём?
— Ну, хотя бы о том, зачем здесь были пилигримы из Самутрея.
— Опять займёшься вымогательством? Учти: я уж больше месяца, как ничего не зарабатывал, только траты, и траты. Много не дам.
— Путник, ты всегда был жадным, а сейчас у тебя это… как то ты говорил… а! Рецидив!
— Ладно, коррупционер ты наш, сейчас денежку со счёта сниму и поговорим. Здесь есть поблизости приличное место для разговора?
— «Кривой глаз». Не гляди на название — заведение, что надо. Лучшего эля чем у старого Гирда, хозяина этой харчевни, не найти во всей столице.
— Считай, уговорил.
Уже через полчаса приятели наслаждались прекрасным напитком в зале весьма недурственно обустроенной харчевни.
— Ну, чего ты хотел рассказать, Локат?
— А разве я хотел? Тебе показалось. Это ты хотел купить у меня информацию.
— Да? Гм… Это когда же? — Болт отхлебнул добрый глоток эля. — А есть, что покупать? На товар сперва надо хоть одним глазком взглянуть.
— Я тебе уже дал взглянуть, когда сказал о пилигримах из Самутрея. Дальше только за деньги. Пять кулов и я — открытая книга.
— Да-а-а… Ну ты и жучара, Локат! За пять десяток я и сам всё про себя расскажу. Даже то, чего не было. Два кула, и то: у меня сердце кровью обливается, при мысли о своей невероятной щедрости.
— У тебя понятия «щедрость» и «жадность» поменялись местами, путник, — осуждающе покачал головой стражник. — Ладно, у меня сердце тоже обливается кровью, но всё же, соглашусь на три кула.
— Ужас! — пробормотал Болт, но полез в карман и выложил перед Локатом две серебряных монеты.
— А где ещё одна? Потерялась, что ли?
— Ой, это я того… ошибся. Вот.
Еще один кул оказался в кармане стражника.
