Ну вот, научившись быстро выяснять, что именно пустило в ход твою интуицию,
начинаешь сам её учить. Уж на что предыдущий шаг непростой, так этот еще сложнее:
заставить интуицию мнимые опасности от реальных отличать. Для этого надо
бессознательную часть себя – с разумной частью познакомить. Чтобы интуиция твоя,
неразумная, могла сама, как в свиток, в твой разум залезть и разобраться – стоит тревогу
поднимать, или нет. Ну а потом уже проще – остаётся только её поддерживать.
Прислушиваться к ней, полагаться на неё, каждый случай осмысливать и разбирать – если
есть на это время, разумеется. Сейчас – вроде есть.
Я к своему бессознательному тропку давно протоптал, и ответ получаю быстро:
половицы. Доски пола уходят под дверь и продолжаются там, внутри эркера. И пара из
них как будто чуть ниже остальных. Как будто прогнулась под весом кого-то, стоящего
прямо за дверью.
Тихо и осторожно, придерживая лезвие пальцами (чтобы по оголовку не
шуршало), я вытянул из ножен меч. Едва заметно дрогнули половицы под ногами –
пожалуй, не больше чем на толщину волоса одна относительно другой сместилась. Но все
мое внимание сейчас на них направлено – на них и на ощущение чужого присутствия за
дверью. Поэтому это движение сказало мне чуть ли не больше, чем если б я на гостя
своего незваного глазами смотрел. И рост его я по этому движению половиц оценил, и вес,
и позу угадал, и даже понял, что он не просто так пошевелился, а подобрался, к прыжку
готовясь – почуял, что дело неладно. Ну, я не стал ждать – с размаху всадил меч в филенку
двери там, где грудь того, кто за дверью, угадывалась. Попал! Дважды я сопротивление
мечу почувствовал – первое, твердое и недолгое – когда лезвие тонкую тростниковую
филенку пронзало. И второе – мягкое, но упругое – в самом конце.
Яростно всхлипнул с шипением кто-то за дверью, дернулся меч в моей руке. С
грохотом свалился за дверью небольшой предмет – столик, несомненно. Выдернув меч, я
распахнул дверь и увидел, наконец, ночного визитера. Замерли мы на мгновение,
взглядами встретившись: он – в окне, уже готовый сорваться с него в утренний полумрак
улицы, я – в проеме двери. Успел я его разглядеть как следует. Одет как человек – и даже
не просто как человек, а как человек небедный. Кожаные сапожки с узорчатой оторочкой,
штаны франкского фасона – с гульфиком и широкими штанинами, кожаная куртка с тем
