Масао кивнул.
— Я утром встретил Джун, когда она уходила.
— Вы знаете, как зовут горничную? — спросил Хиро.
— Конечно, — сказал Масао. — Она приносит нам с кухни остатки еды, хотя я подозреваю, что таскает она их скорее ради Дена, нежели ради меня. — Он с нежностью улыбнулся, но улыбка исчезла, когда Масао заметил, что Акира хмурится. — Их отношения находятся под должным присмотром и соответствуют приличиям.
Хиро поспешил сменить тему:
— Вы вчера видели Асикага-сан?
— Должен был. — Масао, задумавшись, посмотрел вверх. — Он всегда приезжает с рассветом. Верхом. Я забираю его коня. Не помню, чтобы вчера было как-то иначе.
— Конь все еще в конюшне? — поинтересовался Хиро.
— Нет. Посланец, которого отправили к семье Асикага-сан, забрал его с собой.
— Очень тактичный поступок, — сказал отец Матео. — Вы не знаете, кто мог бы желать Асикага-сан смерти?
Масао покачал головой:
— Простите. Эта новость меня очень удивила.
— Если вы что-нибудь вспомните или услышите что-нибудь стоящее, пожалуйста, дайте нам знать, — сказал Хиро.
— Мой дом стоит по дороге Марутамати, — добавил отец Матео, — сразу за храмом Окадзаки. Будем рады вам в любое время и по любому поводу.
Акира прищурился, глядя на священника.
Масао поклонился
— Спасибо.
Еще глубже он поклонился Акире.
По подъемному мосту застучали копыта.
— Мастер Масао! — крикнул детский голос.
Хиро обернулся и увидел, как во двор рысью вошла гнедая. На ее спине восседал парнишка лет десяти. Небритый лоб говорил о том, что он все еще ребенок, но длинные волосы были стянуты сзади в узел воина. На нем было серое кимоно с эмблемой Асикаги — черная окружность с пятью черно-белыми горизонтальными полосами.
Красивые юношеские черты лица казались до боли знакомыми.
Хиро видел их не более часа назад на лице мертвого мужчины.
Отец Матео, не сводя с мальчика глаз, наклонился к Хиро.
— Как думаешь, это сын Сабуро? — прошептал он по-португальски.
— Никогда прежде не видел столь явного семейного сходства, — ответил синоби.
Во дворе появился второй наездник — женщина, на лице которой лежала печать возраста. Ее посеребренные сединой волосы были откинуты назад, на них не было никаких украшений, хотя и надето на ней было дорогое кимоно, сшитое по последней моде.
Масао подошел к коню женщины, низко поклонился и взял лошадь под уздцы. Женщина спешилась.
Мальчишка помощи дожидаться не стал. Он соскользнул с коня с привычной легкостью и перекинул поводья через голову лошади. Похлопав животное по шее, он повернулся к Акире.
