Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации] | страница 62

Гость новой России с восторгом сообщал: «Поразительно, что цветы до сих пор продаются и покупаются в этом городе… За пять тысяч рублей — примерно 7 шиллингов по теперешнему курсу — можно купить очень красивый букет больших хризантем».

Это было не только трогательно, но и символично. Когда-то римский плебс требовал: «Хлеба и зрелищ!» А начинающая новый виток своей истории Россия, даже имея в обрез хлеба, испытывала потребность в подлинной красоте и создавала ее. И это обеспечивало ей не призрачный, а реальный шанс на обновление и возрождение под Красным знаменем Добра и Мечты.

Книга Уэллса в оригинале называлась то ли «Russia in the Shadows», то ли «Russia in the Darkness» (в источниках встречаются, как ни странно, оба варианта). «Shadow» переводится как «темная, густая тень, сумрак, полумрак, потемки», а «darkness» как «тьма, темнота, мрак». Имеются в английском языке и более близкие к русскому эквиваленту «haze» — «легкий туман, дымка», а также «mist» — «мгла, туман». Но в любом случае русский переводчик книги Уэллса дал не просто удачный вариант перевода ее названия на русский язык — «Россия во мгле». Он — сознательно или невольно — дал на редкость «знаковый» вариант перевода.

«Мгла» — это не обязательно мрак, сумрак, темнота. Мгла — это и свежий предутренний туман. В таком тумане все неясно и зыбко, очертания будущего дня еще не проявились, они скрыты мглой, но они существуют, они вот-вот выступят из мглы и будут освещены солнцем.

Ленин, большевики и все здоровые силы народа, всматриваясь в русскую мглу 1920 года, уже видели такое будущее, которое даже писателю-фантасту показалось фантастическим. Главу о встрече с Лениным Уэллс назвал «Кремлевский мечтатель», и в ней он признавался: