.
– Ничего, ничего, матушка, даст Бог, доедем, – успокаивал жену Максим Данилович, – ты мне такую радость везешь.
Священник Тихонович считал себя самым счастливым человеком, Бог внял его молитвам и дал сына – опору и надежду.
Дома, по приезду, сам сходил к местному колодцу. Согрел воды в большом чугуне, и после молитвы вместе с матушкой искупал первенца.
– Быть тебе, Платоша, крепким и здоровым, расти на радость отцу и матери, расти с верою в Господа нашего в душе и в сердце.
Народ на селе радовался, каждый встречный желал святарю и его первенцу здоровья и многая лета.
– Батюшка то наш весь светится.
– А как же здесь не светиться, если сынок в прибавление и в продолжение рода пришел в семью.
– Вон Есип, сколько Бога не просит, а все девки да девки.
– Не знаем, где он просит, только в шинке сам чаще бывает, чем в церкви.
Платона крестили в местной церкви Рождества Богородицы перед святым ликом древней иконы.
Мальчик рос крепеньким, любознательным. Вода из колодца тому ли способствовала, из которого когда-то, как говорили сельчане, сама королева Бона более двух веков назад водицу пила. Да и Максиму Даниловичу, когда он в разгар лета 1834 года приехал в Вылазы сразу после окончания Слуцкого духовного училища, полешуки принесли из него водицы и после службы упросили Максима Даниловича испить ее.
– Здоровья в ней много. В наших местах в большинстве своем вода гнилая, а эта как слезинка.
К различным поверьям Максим Данилович относился снисходительно, но внял просьбам сельчан. Вода и на самом деле была хороша.
Тихонович сменил на пастырском посту Матвея Каминского, очень много сделавшего для того, чтобы уберечь, сохранить православную веру в Вылазах. Народ отзывался о нем с уважением.
Матушка учила своего Платошу читать и писать. Просиживала с ним долгими вечерами, приговаривая: «Буковки всегда расскажут другим о том человеке, которым они писаны. Красивые буковки – значит и человек красивый. Косы и кривые – значит и человек плохой, злой, неряшливый. Пиши красиво».
Детство Платона прошло в гомонких и веселых Вылазах. Село негласно давно носило статус шляхетского, потому как в нем немало проживало семей, имевших корни в самых древних полесских родах. Людей вольных, умевших и работать, и отдыхать. Если свадьба в Вылазах, то ее слышали и в Ермаках, и в Парохонске. Даже до Сошно отголоски докатывались.
– От вылазяне распелись. Никак не уймутся.
– Оно как же, все в болоте, да в болоте, а теперь повылазили.
