Тремя пролетами ниже находилась галерея, которую Грин незадолго до этого покинул. Зуни и множество солдат стояли там и смотрели вверх. Когда они увидели его лицо, отчетливо видное в лунном свете и в отблесках их факелов, поднялся невообразимый шум. Несколько солдат, вооруженных мушкетами, вскинули свое громоздкое оружие, но Зуни крикнула, чтобы они не смели стрелять, он нужен ей живым. У Грина по коже побежали мурашки — от мстительности, прозвучавшей в голосе герцогини, и от мысли о том, что она собирается с ним сделать. Он слишком часто был вынужден присутствовать при пытках и при публичных казнях, чтобы не понимать, какую участь уготовит ему Зуни. Внезапно в Грине вспыхнул гнев на герцогиню — за ее предательство и жестокость, гнев, отчасти порожденный его отвращением к себе, — за то, что он занимался с ней любовью, — и он навел на нее пистолет. Последовал удар курка по кремню, вспышка, шипение сгорающего пороха, громкий хлопок и туча черного дыма. Когда дым рассеялся, Грин увидел, что все, включая герцогиню, удирают за угол. Конечно же, Алан промазал, поскольку в бытность его рабом ему не представлялся случай попрактиковаться в стрельбе из пистолета. И даже если он был хорошим стрелком, он все равно мог бы промахнуться — точность этого оружия была очень невелика.
Хотя Грин и был несколько оглушен, он услышал прозвучавший у него над головой крик. Подняв голову, Алан увидел белеющее в лунном свете круглое лицо герцога, перевесившегося через перила балкона этажом выше. Грин поднял разряженный пистолет, и герцог с испуганным писком ретировался в свои покои. Грин рассмеялся и подумал, что даже если его сейчас убьют, он по крайней мере умрет довольным, зная, что он опозорил герцога, который всегда любил похвастаться своей храбростью в сражении. Правда, теперь у герцога тоже появилась причина желать ему смерти: Грин мог всем рассказать, что обратил его, герцога, в бегство.
Алан криво усмехнулся. А что будет, если солдаты получат приказ герцога, открыто противоречащий тому приказу, который они получили от герцогини? Бедняги вряд ли сообразят, как им действовать в подобном случае. Приказ, исходящий от мужчины, наверняка перевесит приказ женщины. Но женщина будет в ярости и позже найдет способ наказать тех, кто прикончил Грина.
В этот момент улыбка на лице Грина сменилась бледностью испуга. Где-то рядом раздался громкий лай. Не за дверью, а в покоях!
Грин выругался и развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть большое тело, в прыжке устремленное к его горлу, сверкающие белые клыки и глаза, вспыхнувшие зеленым огнем в лунном свете.
