Всеслав передал меч Лютогосту. Тот вынул клинок и покрутил его в разные стороны, с особым наслаждением разглядывая как переливаются смертоносные грани.
- Так ты уверен, что будет война?
- После того, как умер наш отец, даже не сомневайся. Мятежи начнут появляться как грибы после дождя. Я...
- Это очень хорошо!
- Слушай, я...
- Война для меня это праздник. Меня родили для войны. Прости, ты что-тохотел сказать?
- Я назначаю тебя воеводой Старшей дружины.
Лютогост убрал клинок в ножны и посмотрел на Всеслава, не в силах произнести ни слова от нахлынувших на него чувств.
- Всеслав, ты не шутишь? Ты правда доверишь мне командование Старшей дружиной?
- Никаких шуток. Я назначаю тебя воеводой. Никого из нашего Дома бойцы не уважают так, как тебя. Никто в нашей семье так мастерски не сидит в седле и не владеет оружием как ты. На этой должности мне нужен именно ты.
Не скрывая своего восторга, Лютогост крепко обнял брата.
- Спасибо тебе! Я многие годы мечтал быть хотя бы сотником, но ты доверяешь мне всю дружину! А ведь начальник тяжёлой конницы может вместо державного князя вести в бой всё войско. Спасибо, брат!!! Знай, я не подведу тебя.
- Даже не вздумай меня подвести, - засмеялся Всеслав. - Ладно, давай, ступай в казармы, принимай командование.
Лютогост направился к выходу, но затем задумавшись, остановился.
- Слушай, мне стало интересно. Когда мы нашли здесь отца, ты сказал, что он ошибался насчёт древних богов. А на поминальном пиру возглавителям ремесленных и купеческих союзов ответил, что никакого возвращения к благоверию не будет. Как тебя понять?
- Отец всегда говорил, что древние боги ложные. Что их просто нет. Но я думаю, что они есть. Именно они начинают войну против государства. Как тебе объяснить?
Лютогост недовольно покачал головой.
- Да мне всё равно как там да что. Главное, что будет война. А это по мне!
***
Чернек Озеров подал знак офицеру своей охраны и тот объявил, что присутствующие могут расходиться. Просители, писцы, старшие офицеры, посыльные и члены семьи потянулись к выходу. Чернек откинулся на спинку фамильного престола и прикрыл глаза. Предельный князь всегда испытывал облегчение, когда иссякал поток просителей и жалобщиков. Гораздо приятнее гонять воинов на плацу или вести конников на врага. Волк, старший сын и наследник Чернека, стоявший всё время приёма по правую руку от отца, медленно подошёл к нему. В руках он крутил берестяной футляр, переданный ему от посыльного из Тайной стражи. Пеньковые верёвочки на футляре были скреплены печатью Дома Строговых.
