Семен обычно уходил с работы часов в семь, правда, иногда рабочий день старшего лейтенанта Трепцова, помощника секретаря первого спецотдела районного НКВД, заканчивался далеко за полночь. Сегодня после работы его вызвал к себе начальник отдела полковник Савенко. Ровно в восемь, как было назначено, Семен караулил возле заветной двери, чтобы по первому же требованию войти и доложить. Но вызова все не было. На часах минуло девять. Потом половина десятого. В десять он подошел к секретарше и спросил, здесь ли начальник. Тот был на месте. В одиннадцать клевавшего носом Трепцова пригласили наконец на ковер:
– Проходи, садись, племянничек!
Если полковник начинал запанибрата, ничего доброго это не сулило.
– Ты чего там, Сёма, напортачил? Что за кража из музея? Я сегодня у начальника управления краснел и бледнел! Ты бы хоть удосужился факты проверить! Зацепиться не за что! Курам на смех: жена украла из музея НИЧЕГО! Ничего, слышишь, из музея она не украла! Они срочную инвентаризацию книг провели в экстренном порядке: всё по описи и всё на местах, а главный сегодня это дело из папки вытащил и на проверку! – Начальник перешел на зловещий шепот: – В общем, Сёма, завтра рано утром ты идешь в музей и находишь факты. Все об этой книге: когда и кто принес, почему не зарегистрировали сразу. Ценность ее, ну там, век какой, и заключение с подписью директора музея, не меньше. – Он подвинул Семену старую книгу в кожаном переплете. – Ты меня хорошо понял, племянник хренов?!
Сема понял. Другого бы на его месте уже арестовали, другой бы на его месте уже ехал на Колыму, а все из-за нее, из-за жены. Гадина! Кабы не связалась с этим своим, то и черт с ней. Но за живое взяло: мужик видный и чин большой, бац, Настьку под ручку и на дачку! Еще верующая называется. Дочка поповская, а такая же блядь, как все! Ничего, я их обоих на чистую воду выведу. В кармане уже лежали справочка по дворянам Граве и фотография их сына Николая, но он решил, что торопиться не надо. Утром сходит в музей, уладит с книгой дело, а потом по всей форме доложит о враге народа, который столько лет скрывал свое истинное лицо пособника мирового империализма. Он только сказал на прощание полковнику, догадываясь о том, чья книга:
– Есть подозрения, что мужик, который эту книгу в музей принес, совсем не тот, за кого себя выдает.
– Иди ты со своими подозрениями, знаешь куда! Мне факты нужны! – рассвирепел Савенко.
– Будут факты, обещаю.
