— Вот, выпейте, дон Фелипе… Глоток, еще один… хорошо.
Утолив жажду, сеньор де Вилья тяжело откинулся на подушки. Марсело заботливо поправил одеяло отца и встал рядом, на случай, если он еще что-нибудь попросит.
Но дон Фелипе, похоже, почувствовал себя немного лучше, потому что неожиданно сильным голосом обратился к сыну:
— Ты, знаешь, Марсело, я говорил с доном Себастианом. Он заходил ко мне.
— Отец, опять ты за свое, — в голосе Марсело послышался легкий упрек. — Сколько можно мечтать о несбыточном? Пора уже смириться и забыть.
— Напрасно, сынок, ты считаешь, что мое давнее намерение неразумно, что оно бессмысленно, — дон Фелипе приподнялся на подушках и с поразительной живостью, никак не вяжущей с его обликом болезненного старца, начал делиться своими планами: — Ведь тебе известно, наше поместье уже давно пришло в упадок, земля плодородна, но за последние годы все каналы почти пересохли. Все меньше находится желающих селиться в здешних местах…
— Да, отец, конечно, я об этом знаю, но ты не волнуйся, я что-нибудь придумаю.
— Нет времени что-то «придумывать», — с необычайной жесткостью прервал сына дон Фелипе. — Остался только один верный способ поправить наши семейные дела. Пойми, я хочу, чтобы наши плантации снова заплодоносили и возродились знаменитые на всю Андалусии виноградники, чтобы земля вновь покрылись зеленым ковром из сочной травы, фруктовые сады зацвели буйными красками, а каналы наполнились водой, — усталые бесцветные глаза сеньора де Вилья зажглись необыкновенным внутренним светом, он будто помолодел лет на двадцать. — И посему я заключил сделку.
Марсело застыл в изумлении, не веря собственным ушам.
— Что ты сделал?
— Ты все слышал, мой единственный и возлюбленный сын, — довольно кивнул сеньор де Вилья и снова улегся на подушки, быстро истощив запас своих силы. — Я заложил наши земли.
— Ч-что? — молодой человек присел на краешек кровати, недоуменно тараща глаза. — Отец, я не понимаю… Зачем?
— Затем, чтобы на вырученные деньги снарядить новое судно и отправить в Новый Свет. На этом можно хорошо заработать…
— Нет, отец, — Марсело схватил худую дрожащую руку старика. — Как ты мог решиться на такое? Это какая-то бессмыслица.
— Ты не прав, — отец недовольно нахмурился, — ты не видишь дальше собственного носа. Шанс, который так своевременно нам выпал, может обернуться баснословной прибылью! Надо использовать его.
— Отец, ты заложил наши земли, единственную ценность, что у нас осталась!
