Во сне: теория заговора | страница 81

(22) Великая головоломка

Как сегодня все несуразно! Вчера все шло по обыкновению. Неужели же за ночь меня подменили? Позвольте: была ли я сама собой, когда утром встала? Мне как будто помнится, что я чувствовала себя чуть-чуть другой. Но если я не та же, тогда… тогда… кто же я наконец? Это просто головоломка какая-то! (Льюис Кэрролл)

Пока я работал, меня то и дело одолевала легкая дремота, но тут раздался стук в дверь. «Черт-те что и сбоку бантик!» Я снова заимствую выражение, и снова входит тот, кто это произнес. Ожидается, что это опять Мэгги. Кто еще сюда может забраться, кроме нее или Лизы? Но это кое-кто еще.

Она входит, быстро осматривается и идет к столу, где при свете свечей сижу я. Она достает из пышного рукава пачку сигарет без фильтра и прикуривает. Задув спичку струйкой дыма изо рта, швыряет ее на пол. Я удивлен, что не удивлен ее видеть.

— Тебе налить чего-нибудь? — спрашиваю я. — Вина?

— Я девочка семи с половиной лет, ты, извращенец.

— Ну, ты выглядишь довольно взрослой для своих семи с половиной, — говорю я вроде бы подходящим для общения с детьми тоном.

— Кончай этот детский лепет, Честер. Я тебе в пра-пра-бабушки гожусь.

— Вот это дааа, — говорю я, — вампир.

— Не начинай этого дерьма. Я не в духе.

Она взбирается на кресло напротив.

— А для чего ты в духе? — спрашиваю я.

— Наркота есть? Замутишь с сестренкой?

— Наркота? Вообще ничего. Разве что аспирин.

— Боже мой, эпидемия какая-то.

Она спрыгивает с кресла и идет к очагу.

— Я не вполне понимаю, что здесь происходит, — говорю я.

— Все просто, — объясняет она. — Для тебя я один из украденных тобой персонажей, верно?

— Ну я бы сказал переосмысленных…

— А для меня ты — персонаж в моем сне, который, очевидно, думает, что это он пишет меня.

— Очевидно. И как мы поймем, кто прав?

— Правых нет. Поверь, я проверяла. Все относительно: чертовски, бесяще, до вздыбливания шерсти на загривке, до закипания крови относительно.

— Боже, какие взрослые слова ты знаешь.

— Захлопни пасть, мудила. Я бьюсь внутри этого ящика с головоломкой уже полтораста лет, одетая, прости господи, в проклятый фартучек. Ты когда-нибудь надевал чертов фартучек?

— Нет.

— Он старит.

— Но ты же Алиса! Тебя любят дети всех возрастов.

— Это я и говорю продавцу, когда иду за куревом и чекушкой «Катти Сарк». Не помогает.

— Ты не такая, как я думал.

— Если ты думаешь, что это ты пишешь меня, пиши меня по-другому.

— Как именно?

— Одень меня в подходящую для улицы одежду. Сделай меня восемнадцатилетней, и пусть я буду реально секси.