Полковник замолчал. Латимер был поражен тем, что тот ни разу не заглянул в бумаги.
— Просто удивительно, вы знаете все факты наизусть, — сказал Латимер.
— Я был председателем военно-полевого суда. — И полковник опять невесело усмехнулся. — Именно благодаря этому мне удалось разобрать почерк Димитриоса и в других делах. Год спустя я был переведен в органы безопасности. В 1924 году нами был раскрыт заговор против гази. Группа религиозных фанатиков покушалась на его жизнь, потому что он незадолго перед этим уничтожил халифат. Разумеется, за этим стояли также «дружественные» нам правительства соседних стран, недовольные политикой гази и любезно согласившиеся, конечно через своих агентов, помогать фанатикам. Я не буду утомлять вас деталями, скажу только, что среди агентов, которым удалось бежать, был и Димитриос.
Полковник опять сделал паузу, и, показав рукой на сигареты, сказал:
— Прошу вас, берите сигареты.
Отрицательно качнув головой, Латимер спросил:
— Неужели это был тот самый Димитриос?
— Без сомнения. А теперь скажите мне прямо, месье Латимер, что вы нашли в моем рассказе художественного? Как вы думаете, можно это использовать в полицейском романе? Может это заинтересовать писателя?
— Все, что связано с уголовным расследованием, меня, естественно, очень интересует. Однако, что все-таки произошло с этим Димитриосом дальше? Каков конец этой истории?
Щелкнув пальцами, полковник сказал:
— Ага! Я ждал, когда вы зададите этот вопрос. И вот мой ответ: у нее нет конца!
— Расскажите же, что было дальше?
— Хорошо. Первым делом надо было установить, что Димитриос из Измира и Димитриос из Эдирне — одно и то же лицо. На основании дела об убийстве менялы Шолема мы получили ордер на арест Димитриоса, грека из Измира, и просили полицию соседних стран оказать нам содействие. Разумеется, удалось узнать не так уж много, но нам и этого было достаточно. Выяснилось, что грек из Измира Димитриос — кстати, это все, что о нем известно софийской полиции — проходил по делу о покушении на премьер-министра Болгарии Стамболийского. Между прочим, вскоре после покушения, в том же 1923 году, разразился путч македонских офицеров. Полиции рассказала о Димитриосе одна женщина, с которой он был связан. После его исчезновения она получила от него открытку, конечно, без обратного адреса, но, поскольку ей очень было нужно знать, где он находится, она обратила внимание на почтовый штемпель — открытка была отправлена из Эдирне. Словесный портрет, полученный софийской полицией, совпадал с описанием Димитриоса, данным Дхрисом Мохаммедом. Греческая полиция сообщила, что в 1922 году Димитриос разыскивался по одному уголовному делу, и передала нам данные о его происхождении. Ордер на арест Димитриоса до сих пор остается в силе, но схватить его так и не удалось.
