— Да, конечно.
Неандертальцы тронулись. Я шёл рядом с ними. И вдруг мне подумалось, что раз наши величают их поганым племенем, то навряд ли и они дали нам какое-нибудь уважительное и ласковое прозвище. Тоже небось… И ничего с этим не поделаешь. Ночью, когда мы уже изгнали диверсантов, и народ улёгся спать, ко мне подошли старейшины. Они интересовались, кого им поставить на должность начальника. Я дал добро на то, чтобы старики выбрали его себе сами. Затем началась пропаганда. Старики долго и монотонно перечисляли обиды, нанесённые неандертальцами кроманьонцам. Я наслушался и об убийствах, и об угонах скота, и о похищениях. Они не были пай-мальчиками, эти неандертальцы. Поди разбери, кто здесь прав, кто виноват.
Выслушав стариков, я отправил их прочь от себя. Не могу не признать, что кое-какой осадочек от этой беседы у меня остался. Очень запросто неандертальцы могут напасть на нашу стоянку. У нас, конечно, есть чем ответить, но бойни допускать не хочется.
Наши усиленно делали вид, будто они работают. Во всяком случае, жердей для крыши натаскали и дёрна для неё же нарезали. В почти законченной постройке лежали луки со стрелами и пращи с камнями. Ответственный за охрану стоянки — Дуб — сидел на пеньке и вырезал на своей дубине кремниевым ножом нецензурное слово (накануне я нацарапал ему образец палкой на земле, лелея надежду на то, что когда-нибудь это оружие в уже окаменевшем виде найдут археологи).
Картинка получилось просто идиллической. Вот только пухленьких ангелочков в небе не хватало.
Вероятно, так же подумали и неандертальцы. Их ход замедлился; они начали тихо переговариваться друг с другом.
Я рванул к вражескому вождю, протиснувшись между двумя рослыми воинами.
— Идём, идём, — сказал он, презрительно косясь на меня. — Не бойся.
— А я и не боюсь. Таких, как ты, четверых уделаю и даже не вспотею.
К нам подошёл вождь второго племени — его явно заинтересовала тема разговора.
— Будем драться? — спросил он.
Я мельком глянул на стоянку. Народ, как будто между прочим, подтягивался к нашему оружейному складу.
— Давайте один-на-один, — предложил я. — Или так: вы вдвоём против меня. Только давайте сначала пусть ваше племя минует нашу стоянку.
— Нет уж, спасибо, — отозвался первый вождь. — Наслышаны мы о том, как ты дерёшься.
— Прибавьте шагу, — попросил я. — Ну зачем нам эти дурацкие провокации?
Мои воины выстроились перед кострищем. Волчонок, разумеется, присутствовал там же, несмотря на мой строжайший приказ находиться около женщин и детей и пресекать любые поползновения к панике.
