Когда она проходила мимо, высокий мужчина с птичьими чёрными глазами и торчащими из головы пучками перьев сморщил нос, будто унюхал что-то неприятное. Грациозная женщина-цветок отвернулась и опустила голову. Остальные перешёптывались и смотрели на Фер свысока. Фер знала, что для них, скрытых чарами, она выглядит как обычная, скучная, ничем не примечательная вещь. А совсем не Леди.
Уши Фер запылали. Она стала сбоку от толпы, не замечая остановившуюся рядом Фрей или сидящего сзади Рука в облике пса.
«Почему Арентиэль не сказал мне, что это всё будет проходить именно так?!»
А вот и Арентиэль. Он подошёл в девушке, выглядя так же восхитительно, как и предыдущим вечером.
— Дорогая моя! — Улыбнулся Арен. — Ты так и не надела чары или более приличную одежду?
— Но… — запнулась Фер. — Ты ведь сказал, ты заставил меня пообещать, что я не надену чары. И сказал, что моя курточка с заплатами — в самый раз.
Арентиэль с притворным сожалением покачал головой:
— О, нет, дорогуша. Наверно, ты меня неправильно поняла. Я не это имел в виду.
У Фер замерло сердце.
«Нет, я всё правильно поняла. Он меня обманул».
Девушка открыла рот, чтобы спросить, почему он солгал, но тут наступила абсолютная тишина. По заполненной людьми зале пронёсся прохладный ветерок с ароматом цветов, и двери открылись. Вошли Верховные Правители.
Их было двое, обе женщины, высокие и стройные, как берёзы, с пятнистой коричневой кожей и ярко сияющими, как солнечный свет, волосами. На них были белоснежные мантии, отделанные по краю серебром и золотом, а ноги были босыми. Толпа расступилась и склонила головы, пока женщины шли к площадке с тронами, словно трава, пригнувшаяся на ветру.
Конечно, Фер и ожидала, что Верховные Правители будут прекрасны. Но ещё у них была сила. Фер чувствовала, как она клубится вокруг женщин, заполняет зал нейта, как воды чашу, и, казалось, воздух от этого загустевает и становится трудно дышать. Когда Верховные Правители заняли свои места на тронах, появилось ощущение, что они пустили корни глубоко в свои земли. Они всегда здесь были и всегда будут. Они одновременно были бессмертны и ужасны, мудры и прекрасны. Фер осознала, что тоже склоняется в поклоне, как и все в этом зале.
«Все, кроме Рука», — заметила девушка. Пёс стоял прямо на четырёх лапах и не отрывал глаз от чего-то, расположенного на площадке. Фер попыталась проследить за его взглядом, но не могла точно сказать, куда он смотрел. Рядом с ним стояла Фрей; Фер знала, что она не даст духу совершить что-нибудь безумное.
