На кромках крыльев штурмовиков заплясали огоньки пушечных выстрелов, и я увидел, как передок «Ханомага» разорвал взрыв, когда снаряды пробили его тонкую броню. Затем во все стороны разлетелись осколки стекол, после чего взрывы снарядов выбросили из «Ханомага» на землю части тела пулеметчика, от которого почти ничего не осталось. Кормовые двери «Ханомага» распахнулись, и рыжеволосая русская пленница выбросилась из них на землю. Рядом с ней приземлился и наш друг, летчик люфтваффе.
Снаряды авиационных пушек ударили и по нашему «Тигру», отозвавшись внутри корпуса звуками, похожими на удары кувалд, после чего штурмовики тут же сбросили бомбы. Я успел заметить две заостренные темные точки бомб, летящих почти горизонтально. Одна из них врезалась в землю рядом с «Тигром» и взорвалась, обдав танк комьями земли и фонтаном грязи. Другая упала за холмиком – и, когда взорвалась, я увидел, как в воздух, крутясь, взлетели части другого «Ханомага» и тел сидевших в нем мотопехотинцев: колеса, обрывки гусениц, человеческие тела и листы металла, все окутанное пламенем и дымом.
Штурмовики исчезли так же быстро, как и появились, и, пока части тел их жертв еще падали на землю, наши «Тигры» открыли огонь по приближающимся русским ИС.
Расстояние до них составляло еще около 2 километров, но нам было выгоднее остановить этих зверей на дальней дистанции, не давая им сблизиться с нами. Рявкнуло и наше 88-миллиметровое орудие, и знакомая вонь сгоревшего метательного заряда заполнила внутренность танка. Я увидел, как к приближающимся танкам протянулись огненные линии наших трассирующих снарядов, им, с их высокой начальной скоростью, требовались только секунды, чтобы добраться до вражеских машин.
Мы сразу же подбили два ИС, один из них немедленно после попадания снаряда выбросил столб пламени и остановился, а другой начал поворачиваться, поскольку у него была перебита гусеница, неумышленно подставляя нам свою бортовую броню. Один из наших наводчиков башенных орудий не мог не воспользоваться подобным приглашением и всадил ему снаряд в корпус чуть повыше опорных катков. Советский танк медленно прекратил вращение, задымил, а потом от его моторного отсека начал распространяться огонь.
Атаковавшие нас вражеские танки были весьма массивными боевыми машинами,[28] даже более широкими по фронту, чем наши «Тигры»,[29] и оснащены большими дисковидными башнями; при этом, хотя мы подбили два из них, я также видел, как наши снаряды, попадая в эти советские танки, рикошетируют от их брони, со свистом уносясь далеко в степь. В один из них попали два снаряда, потом еще три, но все они срикошетировали либо от башни, либо от переднего бронелиста корпуса.
