— Я обещал ответить только на один вопрос.
— Хитрите? Будь по-вашему. Заключим договор. Я устраиваю вам посещение музея после закрытия, а вы удовлетворяете мое любопытство.
— Согласен. Авансом скажу, что, по-моему, разведчик испугался Мадонны. Да-да, это явно была защитная реакция.
— А точка?
— В музее вы поймете, что такое оптимальная точка. В общем, я заставил разведчика взглянуть на «Мадонну» по-настоящему, открытыми глазами… Повторяю, без меня он бы не выстрелил.
— Но в предыдущих случаях разведчики действовали без подсказки знатоков, а все равно выбирали мировые шедевры.
— Но тут все легко объяснимо. Во-первых, чем гениальнее полотно, тем сильнее оно действует даже на непосвященного человека. А во-вторых, любой посетитель, бездумно передвигаясь за гидом и поглядывая на картины, может найти совершенно случайно единственную точку и остолбенеть. Возьмите рассчитайте вероятность такого события у разведчиков. Три выстрела…
— Нам известно количество разведчиков, посетивших Землю, и в принципе возможно опросить каждого о визитах в музеи, но что брать за начальную дату? Открытие Первой линии? Выход к мертвым планетам?
— Зря вы грешите на космос… Дело в человеческой психологии, только в ней. А скажите, вы не пошутили насчет музея?
Оставив свидетеля на площади перед музеем, Александр Тюбин связался по видеотелефону с Генеральным диспетчером. Тот ужинал дома.
— Хорошо, я добуду разрешение, — Генеральный диспетчер ткнул вилкой в сосиску. — Как тебе понравился мой «глюк»?
— До сих пор кажется, что на голове висит лягушка.
— Поосторожнее в храме искусства! Не пальни в какую-нибудь особо выдающуюся мазню, а то ни мне, ни тебе после этого не поздоровится.
— Я еще недостаточно вжился в образ.
— Мне твое настроение определенно нравится. Надеюсь, лягушки не напомнили тебе заповедник?
— Скорее бы очутиться в Первой линии, заняться настоящим делом.
— К твоему появлению Зонд-десять будет уже в нейтральной зоне. Готовься. А лягушки действительно мерзкие создания…
Завэкспозицией долго изучал бластер, предъявленный Александром Тюбиным, а потом взял и спрятал в старинный тяжелый сейф.
— Давайте исключим всякий риск.
— Надолго? — Александр застегнул пустую кобуру.
— Полчаса, не больше.
— Всего полчаса? — свидетель выдвинулся из-за спины Александра. — Вы над нами издеваетесь!
— Ну ладно, час — и это максимум. Давайте провожу к «Мадонне», если не возражаете.
— Я лично не хочу смотреть на обугленные кирпичи. Лучше побудем у голландских натюрмортов.
