— Что? — протянула Лилиан.
— Возьми-ка вот это, — Санни выхватила из рук Элиота раскрытую книгу и сунула в руки матери. Они одновременно склонились над страницами, да так близко, что богине любви явно ничего не было видно.
— И что это?
— Тихо! — шикнула Санни. — Сейчас, погоди…
Ничего не происходило. Элиот украдкой поглядывал на наручные часы, затем снова на текст. Ничего. Лилиан нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Секундная стрелка завершила круг и заходила на второй, когда богиня любви наконец потеряла терпение.
— И что, по-вашему, должно произойти? Книга должна откинуть какой-нибудь фокус?
— Ну да, — разочарованно протянула Санни. — Вот, смотри…
Она вновь взяла в руки тяжёлый том. Текст начал медленно таять. Лилиан замерла в изумлении.
— Не может быть… — прошептала она.
Элиот ощутил, как сердце забилось быстрее. Вот оно.
— Ты что-то знаешь? — нетерпеливо спросил он.
— Да, возможно, — кивнула богиня любви. — Я видела такое раньше. Строки, написанные рукой Джины, отступают перед людьми, наделённым Даром.
Воцарилось липкая, неестественная тишина. Санни замерла в изумлении. Элиот вздрогнул.
Такого быть не может. Когда книга в его руках, строки не «отступают». Он же Одарённый? Одарённый. Призывает духов-хранителей Земли, а это же не ерунда какая-то.
Кстати, в их присутствии текст вообще исчезает, мелькнула дурная мысль.
И что бы это значило? Опять он не такой, как все?
К горлу подкатила тошнота, в глубине души поднялась злость. Как долго он должен быть всеобщим изгоем? Или что, даже мироздание решило, что он не от мира сего? У него вообще есть место под этим солнцем, или так и придётся вечность искать его? Одарённый, не получивший статус героя, главный жрец, по закону не имеющий права заниматься своей работой, ребёнок, брошенный родителями, словно появившийся из воздуха…
Есть же нормальные люди. Закончили академию, живут, работают, как все. Есть, сам с собой согласился Элиот. Они везде. Все, кроме него.
Резкий грохот нарушил тишину. Элиот словно очнулся ото сна. Перед ним всё так же стояла Санни, но проклятая книга теперь лежала у её ног. Девушка подняла взгляд.
— Не хочу даже прикасаться к ней, — извиняющимся тоном проговорила она.
— Тебе лучше избавиться от неё, — посоветовала Лилиан. — Я боюсь даже спросить, о чём там может идти речь.
Элиот пожал плечами.
— Ничего сверхъестественного. Размышления о сути добра и зла, какой-то ритуал. Ничего больше.
Взгляд богини любви стал жёстким. Она нахмурилась, сжала кулаки. Судорожно вздохнула, словно пыталась сдержать раздражение.
