— Что же мы стоим, заходите в комнату! — словно испугавшись чего-то, тихо пригласила Галина Аркадьевна.
— Вы понимаете, может, мне надо не к вам, — незнакомец быстро достал что-то из кармана. — Это не ваша? — он протянул Галине Аркадьевне зеленую записную книжку.
Она осторожно взяла книжку и, волнуясь, быстро раскрыла.
— Борис?! — воскликнула она и сделала шаг к незнакомцу. — Он жив?.. Где он?.. — прошептала Галина Аркадьевна и потеряла сознание.
…Галина Аркадьевна пришла в себя на диване. Облокотившись на подоконник, в комнате стоял незнакомый мужчина. Услышав тяжелый вздох женщины, он выпрямился, сделал к ней шаг и остановился.
— Простите, я не предполагал, что записная книжка принадлежит вашему мужу. Простите, пожалуйста.
Галина Аркадьевна поднялась, села.
— Дайте мне ее, — попросила она. — Расскажите.
— В 1944 году я отобрал ее у пленного фашиста. От него же я узнал, что он вынул книжку из кармана русского солдата. Здесь, в вашем городке.
Галина Аркадьевна подняла взгляд, в котором была просьба говорить всю правду.
— Простите, разрешите узнать ваше имя?
— Галина.
— Отчество?
— Галина Аркадьевна…
— Я не хочу отнимать у вас, Галина Аркадьевна, последних надежд, но долг солдата не разрешает скрывать. — Он шагнул к ней, склонил голову и глухо произнес: — Фашист сказал, что он вынул книжку из кармана… мертвого! — И торопливо закончил: — Я бы не поверил ему, но пуля вот… сперва пробила книжку, а потом…
— Да, его расстреляли, — прошептала Галина Аркадьевна.
— Расстреляли? — быстро повторил мужчина. — Тогда, значит, мне попался эсэсовец! Видимо, после расстрела он вытащил книжку? Не знал я этого тогда, шлепнул бы гада на месте… Могло быть, могло, — устало вздохнул он и огляделся, на чем бы сесть.
— Извините меня, пожалуйста, я так растерялась, что разговариваю с вами, не спросив вашего имени, — Галина Аркадьевна глубоко вздохнула и, перехватив взгляд незнакомца, тихо сказала: — Да вы садитесь, садитесь!
— Я Горчаков Георгий Игнатьевич, — отрекомендовался незнакомец.
— Садитесь, прошу вас. Расскажите, как вы нашли нас?
Горчаков сел на диван, склонил голову и, словно вспоминая давние события, заговорил:
— В 1943 году наш полк форсировал Донец недалеко от вашего городка… Мне очень понравились эти места. — Он поднял взгляд на Галину Аркадьевну. — Здесь так хорошо летом — лес, река… Сам я охотник, люблю побродить с ружьишком… Родных у меня никого не осталось, — он тяжело вздохнул. — Я был офицером в Советской Армии, за это мою семью… фашисты расстреляли!
