— Однако нашли его у дверей? А где были вы, барышня?
— Я выбежала на минутку во двор, потому что наш пес очень сильно лаял. Он метался у будки как бешеный, я отвязала его и хотела впустить в дом, а он вырвался, и больше его никто не видел. Когда я зашла в дом, папа уже и не дышал. Как раз в это время начали стрелять на фабрике, я услышала выстрелы и стоны, люди побежали мимо наших окон. Некоторые девчата кричали и плакали: «Стреляйте в нас! Стреляйте, чешские солдаты! За то, что мы правды хотим! Эх вы, герои!..» Девушка снова закрыла лицо руками. Но сейчас она не плакала. Сидела совсем тихо, как будто перед ее глазами снова встали те страшные картины.
— Значит, ваш отец лежал у порога? — Красл взглянул на окно. — А откуда, собственно, в него стреляли?
— Как это откуда?
— Разве вас никто не спрашивал об этом? Ведь чтобы попасть в него, стоящего у двери, пришлось бы влезть на крышу дома напротив? Но тогда стрелявшего видно было бы всему поселку! Из толпы тоже никто стрелять не мог: у рабочих не было оружия, к тому же ваши окна довольно высоко от мостовой.
— Говорят, это была шальная пуля. Доктор пришел сразу же. Риссиг выслал к людям своего личного врача. Сначала велел их расстрелять, а потом послал лечить. Врач сразу сказал, что папа уже мертвый. Убит шальной пулей.
— Все равно странно, барышня. Откуда же она срикошетила? Ведь это уже мяч нужен, а не пуля, чтобы от ворот фабрики попасть в стену дома напротив, а от нее под прямым углом залететь сюда. Я был в армии, моя милая, можете мне поверить, что таких пуль не существует. — Красл внимательно осмотрел дверной косяк. — Может быть, хоть какие-нибудь следы остались? Простите, что я так подробно расспрашиваю. Я понимаю, как вам тяжело, но смерть вашего отца производит такое странное впечатление…
— Какая-то пуля попала вон в ту раму, — Альбина нерешительно показала на окно.
— Что? В раму окна? Выходит, она срикошетила в третий раз? Да еще от деревянной двери? — Красл подошел к окну, вынул из кармана перламутровый перочинный ножик и через минуту держал в руке сплющенный заряд.
— Вы из полиции? — ахнула Альбина, на которую он явно произвел впечатление.
— Нет, я приехал по поручению друзей вашего отца. Я хочу вам помочь, вы должны верить мне… — Встав у двери, Красл задумался. — А не мог кто-нибудь проникнуть сюда, пока вы возились во дворе с собакой?
— Нет, не знаю… — Альбина вдруг покраснела. — Конечно, нет, ведь папа на сто замков запирался! А в тот день он придвинул к дверям еще две бочки с кислой капустой. Не было здесь никого!
