– Евдокия Ивановна, тоже простите. Вы уверены, что я правильно вас понял?
– Да, Павел Николаевич! В этом я совершенно уверена. Извините, если что не так. Я не вольна в своих поступках. Надеюсь, мы еще увидимся.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, – произнес Пафнутьев прощальные слова и отключил связь.
Он, не торопясь, спрятал телефон в карман пиджака, потом все с той же замедленностью в движениях взял кружку, допил пиво, весело посмотрел на Худолея и проговорил:
– Ты самый молодой и проворный из нас. Может быть, своими юными ножками смотаешься ради общего блага? Тут недалеко. А мы с Жорой тебя подождем.
– Куда, Павел Николаевич?
– К бочке. Видишь, у нас кружки пустые. А вокруг уже сумерки, фонари включили, народ прибывает. Как когда-то Клавдия Ивановна Шульженко пела. Там смех, веселье и суета.
– Клавдия Ивановна? – переспросил Худолей. – Так бы сразу и сказали. Уже давно бы принес. А то кружки у них пустые, сумерки у них наступили, фонари, видишь ли, включили. Сказали бы проще, мол, пиво неси! Уже давно все на столе стояло бы! Надо же, Шульженко вспомнили, – продолжал ворчать Худолей, удаляясь с пустыми кружками.
Он действительно управился быстро. Не прошло и пяти минут, как и кружки с пивом, и пакетики с фисташками были на столе.
– И что теперь? – капризно спросил Худолей. – Есть замечания? Нарекания? Недовольство?
– Все прекрасно! – заверил его Пафнутьев. – Все сделано быстро, качественно, уважительно к заказчикам.
– Тогда я отлучусь, пожалуй. – Худолей поднялся из-за стола.
– Ты куда? – строго спросил Шаланда.
– Тут недалеко. В кустики. Может, кто со мной?
– Перебьешься, – проворчал Шаланда, повернулся к Пафнутьеву и будто бы забыл о Худолее.
А напрасно. Приключения этого вечера только начинались.
Худолей успел сделать всего несколько шагов по тропинке, еле заметной в зарослях, как наткнулся на чью-то спину. Человек был в темном пиджаке, и любитель пива его попросту не заметил. Мужик отшатнулся от Худолея, сделал шаг вперед, тут же как-то странно, слишком уж широко качнулся назад, но почему-то не упал.
– Дядя, ты чего? – без гнева спросил Худолей. – Поплохело тебе маленько? Подмогнуть?
Незнакомец молчал. Он вообще не проронил ни слова и вел себя как-то странно, сделал два шага вперед и снова уперся спиной в Худолея.
– Ну, ты даешь, мужик! Это пиво тебя так разобрало? – Худолей хотел было добавить еще какие-то слова, но вдруг онемел в ужасе.
Незнакомец чересчур уж плавно повернулся к нему лицом. На него упал свет фонаря, и Худолей понял, что тот мертв. Физиономия данного типа была сведена предсмертной судорогой, изо рта торчал темный язык. Мимо лица уходила вверх и терялась в листве белая веревка.
