Тетушка Ганимед: Доктор, где же вы пропадали? Что с вами?
Арнери: Вы разве не знаете? Восстание! Пожар! Город горит… Господин Просперо и маэстро Тибул повели народ, чтобы взять штурмом Дворец Трех Толстяков.
Тетушка Ганимед: А где ваши очки? Они разбились?
Арнери: Очки? Конечно, разбились. Какая досада! Когда я смотрю без очков, я, вероятно, вижу так, как видит не близорукий человек, если надевает очки.
Тетушка Ганимед: Ах, доктор, доктор! Где же ВАШ плащ? Вы его потеряли? Ах, ах!..
Доктор поднимает руку, чтобы снять шляпу — а шляпы нет.
Арнери: Шляпу я тоже потерял. Тетушка Ганимед, я, кроме того, обломал оба каблука. Я и так невелик ростом, а теперь стану на вершок ниже. (несколько нервно, но искренне смеется) Или, может быть, на два вершка? У меня же отломились два каблука!..
Тетушка Ганимед: Ах, какое несчастье!
Арнери: Ох, у меня лопается сердце!.. Я весь день и всю ночь был на улицах. Я видел восстание! Все куда-то бежали, откуда-то стреляли… Это было так захватывающе! И так непонятно. Странная вещь: когда оказываешься в гуще событий, совершенно не понимаешь, что происходит…
Тетушка Ганимед: Вы участвовали в… этом?.. (пытается найти правильное слово, но не может).
Арнери: Нет, нет, я только наблюдал. У меня ведь есть бинокль, я забрался на ратушу — и смотрел, Хотя все равно почти ничего не понял. Кроме главного: восставшие побеждены…. Говорят, что сам Просперо попал в плен. Когда я спустился с башни, то слышал, как отступавшие об этом говорили. Его посадили в железную клетку — так они сказали. Хотя сами тоже этого не видели…
Тетушка Ганимед: Какой Просперо? Оружейник?
Арнери: «Оружейник»? Ну да, а Рокфеллер — нефтяник… Хотя, если его корпорация делает оружие, почему бы не называть его оружейником?.. В конце концов, его так и называли на площади… Но важно не это. Важно, что господин президент концерна «Армадапром» стал народным вождем. Он возглавил восстание, представляете?
Тетушка Ганимед: Я ничего не знала… и вообще ничего не знала о том, что было днем. Я слышала пальбу, видела зарево над домами. Соседка рассказала о том, что сто плотников строят на площади Суда плахи для мятежников. Ей так сказал кто-то из прохожих… Мне стало очень страшно. Я закрыла ставни и решила никуда не выходить.
Арнери:(он перестал слушать тетушку на середине ее тирады, и говорит не ей, а самому себе) Как странно! Сейчас я шел домой и видел: еще не совсем погасли пожары, а во многих ресторанах и кафе опять горят разноцветные огни, по улицам мчатся экипажи… Некоторые живут так, как жили позавчера. Неужели они не знают о том, что произошло? Разве они не видели пожаров, не слышали пальбы и стонов? Разве они не знают, что погибли люди? Может быть, ничего и не случилось? Может быть, мне приснился страшный сон?
