— Пить коньяк — это целая наука, Володя. Бокалы такие специально, чтобы не улетучивался аромат, аромат коньяка — вещь немаловажная…
— Я ничего не понимаю в этом, Марта, по-моему, он пахнет мылом…
— Ты, как видно, многого еще не понимаешь, Володя…
— Но зато ты понимаешь… многое.
— Понимаю. Но я хотела бы оставаться с вами. Мне там хорошо.
Марта встала, убрала со стола. Налила еще коньяку.
— Надо бы за что-нибудь выпить, Володя.
— Если хочешь…
— А ты?
— Нет. Это все глупости.
Она пристально посмотрела на меня.
— Я не понимаю тебя, Володя. Иногда мне кажется, что ты беззащитный, маленький еще, а порой кажется, что ты многое испытал.
Я засмеялся.
— Я сам не понимаю себя; если хочешь, я еще маленький, но испытал всякое.
Она стала за креслом, в котором я сидел, я чувствовал ее за своей спиной, я чувствовал, как она дрожит. Она наклонилась ко мне, взяла мою голову в руки, поцеловала меня. Я притянул ее к себе. Это была совсем иная Марта, у нее было другое лицо, в глазах появился зеленый свет, влажные губы влекли, звали — у меня закружилась голова, я обнимал ее, чувствовал ее трепет. Она вдруг вырвалась.
— Подожди. Надо смыть всю эту грязь…
И убежала в ванную. Я остался один.
— Налей себе еще! — крикнула она из ванной. Ей не надо было уходить, не надо было оставлять мне время на размышление. Кто же она все-таки? Зачем я здесь — в квартире чужого, незнакомого человека? Я старался угадать по убранству комнаты, кто ее владелец. Я мог бы, например, открыть шкафы, выдвинуть ящики стола… Но что нужно ей, женщине из такой среды, там у нас, в Плоштине? Или в самом деле это крупная игра, которой я не постигаю? А Николай? Знает он что-нибудь об этой квартире? У меня мелькнула сумасшедшая мысль — а что, если это очень тонкая игра, но ведут ее немцы?
Да нет, просто я с ума схожу… я отогнал эту мысль, но беспокойство осталось. Все казалось неправдоподобным, а то, что я сидел здесь, в этой квартире, было совсем уж непонятно. То, что поручено мне, — слишком незначительно: как все это согласовать?
Эх, убежать бы… Марта в ванной, я мог бы уйти, и ничего бы не было…
— Ты только не уходи от меня, — услышал я голос Марты. Она смеялась.
— Зачем мне уходить? — ответил я, пораженный тем, что она угадала мои мысли.
— Да так. От тебя всего можно ждать.
Откуда она знает, чего от меня можно ждать? Что вообще знает она обо мне?
Ее близость стала мучить меня, дразнить. Я слышал шум воды. От этого Марта стала еще ближе, еще реальнее… А интересно, вскрикнула бы она, если бы я сейчас отворил дверь в ванную? Достаточно сделать несколько шагов, взяться за ручку…
