О чем молчат зеркала | страница 16
Старая колдунья Лойя превратилась в прекрасную девушку. Ей очень хотелось выйти замуж за бесстрашного чужестранца и стать вечной правительницей всего мира. Ургюп получил задание найти и привести юношу в замок Вэлз.
Лойя пообещала ему, что через месяц после свадьбы убьет чужеземца и тогда Ургюп займет его место. Но глупый Ургюп не захотел ждать. Он утопил юношу в озере Лох– Несс, а сам занял его место.
Когда зазвонили колокола, обман раскрылся. Красавица Лючия стала снова старой колдуньей Лойей. А Феофан – Ургюп стал Ургюпом, лишившимся своих волшебных чар. Теперь он был обречен на смерть в зале Правосудия.
А колдунья Лойя потеряла возможность выбираться из параллельного мира в мир людей, потеряла связь с отцом – хозяином корчмы Инвернесом.
Деревья в зачарованном танцующем лесу перестали двигаться, открывая проход между мирами. Теперь они лишь изгибаются и танцуют на ветру, продолжая морочить головы путникам, гуляющим по зачарованному лесу. Никто из людей не сможет похвастаться тем, что прошел через зачарованный танцующий лес, потому что это никому не удается.
– Стоило ли избавляться от барона Куранса, чтобы все потом досталось этим гнусным людишкам, которые по-настоящему не умеют распорядиться ни славой, ни богатством, ни почестями? – злобно ворчит Лойя, наблюдая из параллельного мира за Феофаном и Лючией, которые живут в маленьком домике на берегу реки Тибр и радуются каждому новому дню.
А ведь они могли бы жить во дворце. Могли бы владеть всем миром. Но вместо этого глупый Феофан малюет свои никчемные картинки, которые никто не покупает.
Его жена – Лючия де Мур-Мур – шотландская принцесса сама жарит рыбу, даже не вспоминая о долине Грейт-Глен, о своем дворце Вэлз, где мамки и няньки готовы были выполнять любой ее каприз.
Лючия восхищается картинами Феофана Грека, дарит их каждому встречному и радуется, если кто-то делает заказ, да еще и платит вперед.
Лючия гордится своим Феофаном, а Феофан гордится своей Лючией.
В их доме царят мир и любовь.
– Эй, Феофан, хочешь прославиться? – громко кричит Лойя, когда дворец Вэлз рождается из молочного тумана.
Ее голос, преодолев все расстояния, долетает до Феофана тихим, вкрадчивым шепотом:
– Хочешь славы, Феофан? Хочешь славы?
– Нет, – неизменно отвечает Феофан. – Слава не сделает меня счастливее, чем я есть!
О чем молчат зеркала
Из-за макушек высоких деревьев выглядывал нежно-голубой лоскуток неба, обрамленный белоснежными кружевами облаков. На кончике каждой елочной иглы застыли бриллиантовые капельки слез, в которых отражалась небесная синь, раззолоченная солнечным светом наступающего дня.