После того как Олтрома, уже умиравшего, принесли домой, Ветер несколько дней неотлучно просидел у его ложа, видел, как тот задыхался, слышал предсмертные хрипы, проводил последний вздох. Похоронил его. И скоро объявились наследники. Откуда бы это? Ведь Учитель был на редкость одинок. За все эти годы Ветер ни разу не видел, чтобы кто–то из родичей навещал его, только друзья.
Ветра выставили из дому. Он попытался обосноваться неподалеку и продолжать переписывать книги, чтобы хоть что–то отложить на осуществление мечты его жизни, но вскоре по всему городу расползлись грязные слухи о смерти Олтрома. Ветер в них представлялся злодеем, добивавшимся скорой кончины благодетеля. Пришлось спешно убираться из Вальвира, пока власти с усердием не взялись за дело, оставив друзей, потеряв всех прежних ценителей своего мастерства, навсегда одевшись недоброй славой.
Как мог Нимоа допустить такое? Чтобы любимый ученик, боготворивший Олтрома, бежал из города, как убийца… Как он позволил вырасти столь гнусным, несправедливым подозрениям? Но как бы эта боль не терзала сердце, Ветер никогда не был ни дураком, ни героем, он поступил правильно.
Начались скитанья. В отличие от Силивеста Брана, Ветру не везло до крайности. Будучи в Краю Вольных Городов, он все время перебирался с места на место, примеривался ко многому, стараясь зацепиться за пристойное дело. Перебиваться же приходилось случайными заработками. Не попадалось ничего, что ему подошло бы. Писцом без должных ручательств наняться не удавалось, в лавку его взяли только раз, да и то, продержали всего ползимы — видно, не тому учил его Олтром. Иногда выпадала возможность подсобить иноземным торговцам, перекладывая с одного языка на другой их скучные разговоры. Но это редкость.
Он решился перебраться к витамам, в Кетэрсэ, где находилось самое известное Хранилище Пергаментных Свитков, величайшее в мире. Далековато, но тогда он счел, что идея хороша. С такими жалкими сбереженьями ему не удавалось приставать к большим обозам, и по дороге его, как водится, грабили, и притом не раз. В Кетэрсэ Ветер добрался нищим бродягой. Какова же была досада, когда оборванца не пустили дальше привратника Хранилища. Он настаивал, он до ночи просидел перед главным входом, а утром явился опять. К вечеру второго дня к Ветру вышел один из Хранителей, но лишь для того чтобы сказать: если бродяга не уберется, то стражники вышвырнут его из города и никогда не впустят вновь.
