— Безшкурный — это кличка?
— Никак нет, фамилия. Владелец ее «иван», единственный в Дарнице. Другие мазы пожиже будут. Вот я и рассудил, что приткнуть благородного сподручнее всего именно ему. Но агентуры в Никольской слободе у меня нет. Да и ни у кого нет. Там народ дикий, узнают про такое — живьем зажарят. Поэтому мои надежды только на Акима. Ежели он не справится, догадка останется лишь догадкой…
— А если Афонасопуло приткнули другие грантовщики? С Кукушкиной дачи или с Демиевки?
— У меня на связи человек тридцать, — вполголоса стал рассказывать Асланов. — И в Демиевке есть барыга, и в Шулявке с Лукьяновкой. Содержательницы публичных домов, их коты, половые в уголовных трактирах. А еще воры.
— И воры?
— Куда ж без них? Иначе будешь слеп и глух, а я люблю знать все. Так что, Алексей Николаевич, подождем. Я удочки повсюду забросил, которая да клюнет.
— Кстати, Спиридон Федорович, надо бы отыскать ту вдову на Рогнединской улице. Помните?
— Я, ваше высокоблагородие, ничего не забываю. Рогнединская короткая, всего шесть домов. Найдем.
Пролетка между тем поднялась в гору, и лошади теперь трусили по Крещатику. Вот-вот погасят фонари, на улицы выйдут шлюхи и налетчики.
— Вас в номера?
— Нет, высадите возле хорошего кафе, хочу прогуляться. Последний на сегодня вопрос, Спиридон Федорович. Утром я познакомился со вторым надзирателем сыскного отделения, Красовским. Какого вы о нем мнения?
— Умный, наблюдательный, знает город. Единственно, не умеет ладить с людьми.
— В каком смысле?
— А вот в каком. Взял бы он Дудку на скупке краденого и лишил бы патента. В исправительное отделение бы засадил. По закону, вроде так и положено. А я Акимку оставил на свободе — и получил первосортного осведа.
— Ясно.
— Боюсь, не все вам ясно, Алексей Николаевич. Помните, я рассказывал про то, как околоточные себе письмоводителей заводят? Так вот, и у меня он есть. Плачу ему из своего кармана. А откуда беру на это деньги, вы лучше меня не спрашивайте.
— Я и не спрашиваю.
— Вот и не спрашивайте! Зато у меня раскрываемость всех выше в отделении, и жулики боятся Асланова как огня. А Красовского нет. Северьяныч с Цихоцким довольны, сам губернатор меня знает…
Надворный советник простился с надзирателем на углу Анненковской. Выпил кофе, прогулялся по Крещатику и свернул на Фундуклевскую. Ему было над чем подумать. Старая проблема: как работать с агентурой. Каждый решает ее по-своему. Опасность заиграться велика здесь, как нигде. Заиграться и стать заложником собственных осведов. А наиболее лихие сами делаются уголовными, не снимая при этом полицейский мундир. Такие случаи бывали. Степень близости между осведомителем и сыщиком известна лишь им двоим. Даже в платежной расписке стоит не фамилия, а кличка. У трактирщика Акима Дудки, наверное, кличка Морж…
