С некоторого времени в нашей стране чудес не происходит, а народ давно перестал верить в сказки. Поэтому сказка и чудо покинули эту землю, а это очень плохо, поскольку вместе с ними от нас ушло и добро.
История, о которой я хочу рассказать, произошла в красивой стране, где куда ни взгляни — всё горы и горы. Она называется Швейцарией и славится не только горами, но и самым высоким в мире уровнем жизни, заработными платами и умными людьми. Потому каждый человек там добр и весел. Все они безоговорочно верят в сказки, ведь горы — колыбель сказок.
В одном небольшом городке, расположенном между двумя горными хребтами, на берегу Синего озера, жил молодой человек по имени Жан (по-нашему Иван). Его французское имя там никого не удивляет, потому что в Швейцарии целых четыре государственных языка и никому не приходит в голову ссориться по сему ничтожному поводу.
Жан обладал добрым сердцем, мечтательным умом и трудолюбивыми руками. Красотой природа несколько обидела его, потому что украсила его лик огненно — рыжими волосами и тысячей веснушек. А некоторые девушки считают это серьёзным недостатком, хотя зрелые женщины смотрят на такие вещи иначе. Но девочки не могут сразу стать взрослыми и умными, потому на определенном этапе своего развития находятся в стадии девушки — ни девочки, ни женщины. Нечто сродни куколке — уже не гусеница, но ещё не бабочка.
Одно из столь несовершенных созданий полюбил Жан. Он действительно любил эту девушку от всего сердца, со всей искренностью, на какую был способен. Объектом его воздыханий была золотоволосая красавица Луиза, которая весьма и весьма гордилась тем, что происходит от древнего итальянского рода. Эти итальянцы вообще странные, — каждый из них без зазрения совести готов врать, будто происходит если не от императора Тиберия, то от Великого Понтифика. Луиза любила, чтобы любили её. Никому она не отвечала ни «да», ни «нет», что позволяло ей удерживать очередного кавалера на почтительном расстоянии, но так, чтобы он и далее продолжал за ней упадать. Иными словами, Луиза оказалась вертихвосткой, или, как в своё время выражался Ги де Мопассан, кокеткой. Это приносило определённые радости в молодости, но могло превратиться в источник печалей в более зрелом возрасте. Однако Луизу это ни коим образом не занимало; она, как и большинство девушек, жила днем сегодняшним. Что касается Жана, этот бедняга даже не подозревал о существовании такого слова — «кокетка». Он любил просто и искренне, Луиза ему улыбалась, иногда прикасаясь нежными пальчиками к его руке, что ещё сильнее привязывало его к ней. Но уже трижды Жан приходил к родителям девушки просить её руки, и трижды она отказывала. Точнее, не отказывала прямо, а просила подождать. Другой, более прямой и решительный парень давно бы и думать позабыл об этой девчонке, а Жан верил и ждал, ведь для него каждое её слово или жест были всё равно, что подарок небес. Что же, доброе сердце и острый разум нечасто соседствуют в одном человеческом теле…
