«А спасу-ка я их от перегрева!» — загоревшись азартом, решила Орехоколка. Но только она так решила, как в кронах пальм зашумели ветерки.
— Ветер! Ветер! Прохлада! — радостно затараторили бедуины.
— Тысяча ветряных колокольчиков! — воскликнул Виэллис. — Вот вы где!
— Ставлю на что угодно, Орехоколка собиралась вновь кого-нибудь осчастливить! — рассмеялся Сальто.
— А что, нельзя? — сварливо поинтересовалась Орехоколка.
— Если ты рассчитывала уговорить бедуинов расстаться со своими балахонами, то лучше сразу брось эту затею. В пустыне просторные одежды защищают людей от обезвоживания и теплового удара. Отправиться путешествовать по Сахаре в одной лишь майке да шортах значит подписать себе смертный приговор, — со знанием дела сказал Сальто. Перекувырнувшись через голову, он еще немного подул на верблюдов и бедуинов.
— Мы тут, в пустыне, прохлаждаемся, а время-то не ждет… — многозначительно проговорил Виэллис. — Пора бы уже нанести визит Вредному Мистралю. Неизвестно, как быстро удастся отдать ему письмо, ведь, по слухам, он ужасно вредный. И если мы не успеем до весны, то не сможем присоединиться к всемирному полёту ветров. А значит, навряд ли встретим дедушку Ветрило.
— Тогда надо поспешить, — забеспокоился Сальто. — Ведь до весеннего праздника остаётся всего три дня!
— Что-то мне подсказывает, что дед Ветрило будет участвовать в Весеннем Шествии на свой манер. Потому что он вечно поступает всем назло, — сказал Виэллис, пролетая над зубчатой цепью Атласских гор.
— Из Центра Зарождения ушёл, — принялся загибать воздушные пальцы Сальто. — Самуму насолил. Да еще и Норд-Вестом стать отказался. Определенно, на этот раз он тоже выкинет что-нибудь необычное. В лучшем случае начнет делать всё наоборот, чтобы приобрести репутацию Аномального Явления. А в худшем…
— Только не говори, что он объявит ветрам бойкот и не полетит на праздник! — испугался Виэллис. — Он должен, просто обязан явиться к началу!
Вскоре полоса горных хребтов сменилась узкой полоской пляжа и чарующей синевой Средиземного моря. Ветерки мельком увидали кишащий людом, крикливый и нарядный порт с его пёстрыми флагами, железными кораблями и разноцветными деревянными лодчонками. Важные носатые корабли стояли в море, как будто были спаяны с водой в единое целое. Скромные лодчонки мирно покачивались у причалов. На пристани чинили сети и подсчитывали улов рыбаки, а рядом в надежде поживиться кружили плаксивые чайки. Эта мимолетом увиденная картина живо напомнила Орехоколке ее первое плавание с командой моряков и вечно дымящим махоркой капитаном. Ей припомнился вкус земных орехов, и на нее нахлынула ностальгия.
