Алла протянула к Зубкову руку, взялась за пуговицу на его рубахе и чуть высунула кончик язычка. Мороз прошел по спине Зубкова.
— А моему другу Машеньку, — сказал Чуев и добавил Косте: — Образование восемь классов и ПТУ, но мозги… профессорские. И из себя богиня. А уж вытворяет что…
— Пойдемте провожу вас к столику, — сказала Алла и покатилась между стульями, показывая дорогу.
Девчонки закончили танец, с визгом спрыгнули со стола и приземлились на крепкие мужские руки. Оркестр взял тайм-аут. Посетители свистели, хлопали в ладоши и просто толкались в проходах, обнимая продажных женщин, которые то и дело хохотали с переходом на визг. Алла катилась, словно шар в лузу, расчищая проход. Возле свободного стола она остановилась и жестом руки пригласила гостей присесть. Чуев и Зубков сели на деревянные стулья с высокими спинками.
— Я не прощаюсь, — томно сказала Алла и, подмигнув Косте, удалилась.
Оркестр ударил по струнам, клавишам и в барабаны. Громкая музыка ударила по ушам, и желающие потанцевать высыпали на пятачок перед сценой.
Невыразительная официантка принесла графинчик с водкой, две рюмки, два салата из свежих помидоров и огурцов, два антрекота и блюдце с четырьмя кусочками черного хлеба. Чуев расплатился красной карточкой, и официантка ушла.
— За столиком здесь принято расплачиваться сразу же, — пояснил Чуев, перекрикивая оркестр и разливая по рюмкам водку. — Давай, — сказал он, поднимая рюмку, — за приятный вечер.
Рюмки звякнули, но из-за гремящей музыки никто этого не услышал. Чуев открыл рот и начал запрокидывать голову, чтобы опрокинуть рюмку.
— Оглох на радостях, что ли? — раздалось за спиной у Зубкова.
Оркестр в этот момент закончил песню и затих на несколько секунд. Костя от неожиданности вздрогнул и чуть не подавился водкой. Чуев вернул голову на место, закрыл рот и недовольно взглянул Зубкову за спину. Разглядев в табачной дымке того, кто кричал, Моисей снова прикрыл глаза, и открыв рот, все-таки опрокинул в него водку. Оркестр грянул. Скушав водку, Чуев закусил ее долькой помидора в подсолнечном масле, Зубков прокашлялся и обернулся.
За его спиной стояли Богатырев и Мухин. Они оба были навеселе. И если Мухин был пьян слегка, то Богатырев уже набрался основательно. Под мышкой Мухин держал полупустую литровую бутылку мутного самогона, прижимая ее правой рукой, в которой еще была тарелка с тремя солеными огурцами, двумя свежими помидорами, несколькими кусками шашлыка, черным хлебом и двумя вилками. Левой рукой он поддерживал Богатырева.
