И вновь отряды африканских воинов шли на бой с белыми, чтобы отстоять свои земли. И вновь гибли один за другим, и на их место вставали новые бойцы. Но их все равно победили и отобрали их земли, потому что сила была на стороне белых. Их поражение преисполнило Кзуму печалью, и лицо его омрачилось.
Элиза захлопнула книгу.
— Хорошая книга, — сказала она, — но до чего же горько читать о том, как нас победили.
— Верно.
Свеча вспыхнула в последний раз и погасла. Комнату освещало лишь пламя очага. Элиза нагнулась, прикурила сигарету от огня, и Кзума снова вспомнил Ди, женщину Рыжего.
— А я видел, как живут белые, — сказал он.
— Угу, — безразлично откликнулась Элиза.
— Пойду-ка я спать, — сказал Кзума.
Элиза скользнула по нему взглядом, но промолчала. Он прошел двором в каморку — там все оставалось таким же, как до его ухода. Вплоть до мелочей. Кзума разделся, лег в постель, задул свечу.
Пока здесь не было никого, кроме Опоры и Папаши, он чувствовал себя как дома. А когда вернулись остальные, все переменилось. Стало совсем другим, не таким, как до его ухода. Даже Лия и та стала совсем другая. Дверь отворилась, вошла Элиза, от холода у нее стучали зубы. Кзума почувствовал, что у него екнуло сердце — в памяти всплыла та незабываемая ночь.
— Оставь меня, — сказал Кзума.
— Нет.
Он отвернулся. Элиза легла рядом. Кзума чувствовал, до чего она продрогла. Ее знобило. Элиза тронула его за руку, но Кзума отдернул руку.
Но вот Элиза перестала лязгать зубами. Озноб прошел — напряжение отпустило ее. Она лежала совсем тихо, не придвигалась к нему, но и не отстранялась. Кзума почувствовал, как в нем с бешеной, убийственной силой нарастает желание.
— Оставь меня, — повторил он.
Элиза повернулась к нему, приникла, прижалась всем телом.
— Люблю тебя, — сказала она.
Кзума подмял ее под себя, нежную, жаркую. Она оплелась вокруг него.
— Люблю тебя, — повторила она.
Когда страсть отпустила их, Элиза, склонив голову ему на плечо, ласково поглаживала бугры мышц. Кзума держал ее бережно, как держат цветок.
— Ты почему так долго пропадал? — спросила она.
— Ты меня отвергла.
— Это неправда. Не из-за этого. Я тебя тогда обидела.
— Да нет же.
— Нет, обидела. Потом, когда я вернулась, мне так хотелось, чтобы ты сделал меня своей.
— Тебе хотелось… Так почему же?..
Элиза тихо засмеялась.
— Лия верно говорит: ты совсем не понимаешь людей.
— Почему ты хотела стать моей?
— Какой ты глупый! Хотела тебя, вот почему.
— Люблю тебя.
— Знаю.
