ГРИММ. А философ не обязательно играет роль философа. Только двор всегда остается двором. Главное, чтобы на руках были нужные карты.
ДИДРО. Да. И чтобы не впасть в немилость.
Входит Бестужев.
БЕСТУЖЕВ. Впасть в немилость? Кто впал в немилость? О ком вы говорили?
ДИДРО. Мы говорили о дворе. О том, что при всех дворах мира самое главное — не лишиться благорасположения.
БЕСТУЖЕВ. Не мне об этом рассказывать. Я пережил некогда страшные минуты, когда императрица Елизавета повелела меня арестовать и подвергнуть пытке, справедливо подозревая, что я содействую не Петру, а его супруге. Я с ней переписывался. Мне, к счастью, удалось заблаговременно сжечь все бумаги, в том числе — мой собственный проект устройства государственного правления после смерти Елизаветы. И чуть было не увлек за собой в пропасть будущую императрицу. Но великая княгиня Екатерина не сказала ни слова и меня не выдала.
Входят Петр и Елизавета. К ним присоединяется Екатерина, которая сразу же падает на колени.
ПЕТР. Она злая и глупая! Злая и глупая!
ЕЛИЗАВЕТА (к коленопреклоненной Екатерине). Вас одолела гордыня! Потрудитесь вспомнить, как однажды в Летнем дворце я вас спросила, не болит ли у вас шея, заметив, как вы едва мне поклонились. Из гордости — лишь чуть кивнули!
ЕКАТЕРИНА. О, Боже, неужели вы, государыня, допускаете мысль, что я способна выказывать гордость по отношению к вам? Клянусь, у меня ничего подобного и в мыслях не было!
ЕЛИЗАВЕТА. Вы почитаете себя умнее всех на свете!
ЕКАТЕРИНА. Если бы я так думала, ничто не могло бы лучше избавить меня от подобного заблуждения, чем мое нынешнее положение. Я благодарна вашему императорскому величеству за все оказанные мне благодеяния, и заверяю вас, что величайшим несчастьем всей моей жизни будет лишиться благосклонности вашего величества. Я прошу отослать меня к моим родственникам.
ЕЛИЗАВЕТА. Как же это — отослать? Не забывай, сударыня, здесь твои дети!
ЕКАТЕРИНА. Мои дети в ваших руках и нигде им не может быть лучше.
ЕЛИЗАВЕТА. Просто смешно! А что я скажу всему свету?
ЕКАТЕРИНА. Расскажете, если сочтете это уместным, чем я навлекла на себя вашу, государыня, немилость и ненависть великого князя.
ПЕТР. Какое бесстыдство!
ЕЛИЗАВЕТА. А на какие средства вы собираетесь жить в своей семье?
ЕКАТЕРИНА. На те же, что и прежде, когда еще не имела чести пребывать здесь!
ПЕТР. Хо, хо, хо!
ЕЛИЗАВЕТА. Ваша мать бедствует! Ей пришлось уехать в Париж.
ЕКАТЕРИНА. Знаю. Прусский король преследует ее за чрезмерную преданность интересам России.
