– Привет, я не поздно? – сказала она, когда я открыл дверь.
– Заходи, – я пригласил её в квартиру.
– У тебя возле дома лежит мёртвая собака, – произнесла она новость, раздеваясь. – Каким уродом нужно быть, чтобы убивать собак и вообще животных?
Я молчал и смотрел на неё, стараясь держать руку на весу.
– А что у тебя с рукой?
– Собака укусила, – сказал я.
– Так это ты её убил? – она замерла, глядя на меня, продолжая стоять в одном сапоге. – Ах ты, подонок!
– Спасибо! – бодро проговорил я.
– Совсем уже крыша поехала? – она начала натягивать снятый сапог обратно на ногу.
– Это была некачественная собака, – сказал я тихо, не собираясь оправдываться, да и сказать мне было нечего.
– Ты придурок! – продолжала ругаться Елеанна.
– Это я, да!
– Отморозок! – она надела куртку.
– Ой, спасибо тебе! – продолжал я играть в дауна.
Елеанна посмотрела на меня внимательно, выдохнула пар, как бык и снова обозвала: – Дебил! – на этот раз получилось совсем громко.
– Потише, у меня родители спят. А зачем ты пришла?
– После твоей замечательной речи я поругалась со всеми своими соседками, пытаясь объяснить твою позицию и сказать, что ты был прав.
– Это красноречивое выступление называлось «апофездец», – попытался я пошутить.
– Заметно. Я не могла больше с ними находиться и пошла за тобой, надеясь догнать, а ты и правда дебил и урод!
– Это я, да, – я уже устал играть в дурачка. – Могла бы позвонить, прогулялись бы, как в день нашего знакомства.
– Я забыла телефон в общаге! – Елеанна взяла сумку и повернулась к двери. – Как она открывается?
– Я думал, больше никогда тебя не увижу.
– И не увидишь!
– Елеанна, ты меня не слушаешь! Я же тебе объясняю, что это собака на меня первая напала, она была чокнутой и всех подряд доставала, кусала и облаивала. У неё, наверное, было какое-то психическое расстройство, хз. Делать мне больше нечего – собак убивать. Я, наоборот, от неё отбивался.
– Отбивался и убил? – не верила мне Елеанна.
– Как получилось, – показал я прокусанную руку девушке.
– После того как ты Ёсимоси ударил, сильно сомневаюсь в твоей невиновности.
– А с ним хоть всё нормально? – решил я снять с себя часть груза вины.
– Да, отдышался и дальше бухать продолжил, – Елеанна подтвердила мою мысль о том, что этого петуха можно было и не жалеть.
– Я не отрицаю свою виновность. Я всё прекрасно осознаю. Я не знаю, что на меня нашло. Не уходи, мне правда стыдно за своё поведение. Просто твои друзья меня сильно разозлили. Я хотел спокойно посидеть с тобой, а они ввалились и начали нести чушь, вот я и сорвался.
