— Верну, — подчиняясь установившемуся ритму беседы, лаконично ответила я. Потом опомнилась, — Точнее, постараюсь вернуть. Сделаю всё от себя зависящее…
Отчего-то я не испытывала должного прилива сил от того, что таки добилась доверия Шумилова. Что-то во всем этом разговоре казалось недосказанным, недопонятым, глупым…
— Сколько? — все еще не сводя с меня глаз, поинтересовался Шумилов.
— Двоих. Точнее постараюсь двоих, сделаю всё от себя…. — я запнулась, наткнувшись на почти физически ощутимые потоки гнева, исходящие от издателя. Кажется, он спрашивал не о количестве девочек, которых я обязуюсь найти… А о чем? — А… Вы о деньгах? Пока не знаю. Все зависит от затратности мероприятий. Без согласования бюджета с вами, естественно, ничего предпринимать не буду. Сразу вы оплачиваете только текущие расходы, если таковые появляются. За работу предоплаты не беру. Справлюсь — тогда рассчитаетесь.
Шумилов, наконец, перестал сверлить во мне дырку глазами.
— Довольно интересный метод финансирования, — спокойным тоном произнес он, — Что ж, если вы все-таки назовете мне цифру, на которую я должен буду рассчитывать, и если она меня устроит… То будем, г-хм, сотрудничать. Я правильно назвал наше взаимодействие?
Я кивнула, не вполне понимая суть его вопроса.
— А теперь мне хотелось бы поговорить о вашей дочери, — я, наконец, перешла к делу, — Вы знаете, что сегодня она ушла из театра? Сказала Зинаиде Максимовне, что боится, и не станет больше приходить на репетиции.
Шумилов вдруг тяжело вздохнул и, издав уже привычное для меня «Б-р-р», приложил ладонь ко лбу.
— Ничего не понимаю, — в конце концов, соизволил высказаться он.
— Может, как-то конкретизируете? В чем именно вы ничего не понимаете?
— В вас, в Ксении, в Зинаиде…
— Не расстраивайтесь, — решила подбодрить собеседника я, — Все мужчины ничего не понимают в женщинах. И прекрасно себя при этом чувствуют.
Шумилов не удостоил мою последнюю фразу вниманием. В этот момент снова зазвонил телефон, но уже другой. С самого начала я удивилась, заметив на столе у Шумилова несколько телефонных аппаратов. Теперь ситуация прояснялась.
— Это по внутренней. Из офиса. Что-то важное, должно быть, — в качестве извинения пробормотал издатель и схватился за трубку. Как за спасительную соломинку, позволяющую хотя бы на время избавиться от ужасной меня.
— Знаете что, — быстро проговорил он тоном, не терпящим возражений, когда закончил разговор, — Вы уверяете, что собираетесь заниматься расследованием? Так занимайтесь. При чем здесь Ксения? Нет ничего удивительного в её решении уйти из театра. Она напугана исчезновением подруг…
