Это было давно. Марина сперва не узнала её голос, а потому рванулась:
– Никуда я не пойду! Амбал тупой.
– А вот за оскорбление представителя власти при исполнении, Мариночка, можно и схлопотать, – хмыкнула Слава.
Ей ничего не стоило перекинуть девушку через плечо и унести с площади. Та брыкала ногами, орала и пыталась бить Славу по спине кулаками – тщетно. На пустой автобусной остановке в сотне метров от площади Слава поставила Марину на ноги. А та, щурясь, всматривалась в неё, и в её взгляде сквозило недоумение, ошеломление и узнавание.
– Погоди, погоди... Не может быть... Нет, тебя я ни с кем не спутаю! Слава?!
Слава не собиралась открываться бывшей девушке. Она хотела просто оттащить её подальше от этой заварушки и отпустить, но после этого пришлось снять шлем и закатать вверх балаклаву.
– Значит, ты. – Голубые глаза сверкали блеском инея, а розовые губы горько скривились. – Ну, привет.
– Привет. Сколько лет, сколько зим, как говорится. Позволь спросить, какого хрена ты здесь делаешь? – Нет, былые чувства не всколыхнулись в Славе, всё уже давно остыло, но, утаскивая девушку с площади, она повиновалась порыву – уберечь от неприятностей. У неё была такая возможность, и Слава её использовала.
– А позволь спросить тебя: почему ты не с нами? – колко блеснула глазами Марина в ответ. – Почему ты по другую сторону баррикад? Просто тупо исполняешь приказы, да?
– Я на службе, – сухо ответила Слава. – А всех этих парадов, акций и прочей движухи не одобряю. Никогда не участвовала и не собираюсь.
– Знаешь, кто ты? Ты – трусливый предатель, – выплюнула девушка.
– Можешь думать обо мне всё, что хочешь, мне пофиг. Но свой посильный вклад в дело я внесу. Сядь.
Марина заартачилась. Конечно, она рвалась обратно на площадь, к своим, и пришлось усадить её с применением физического убеждения. Защёлкнулись браслеты, и девушка оказалась прикована к железному столбу, подпиравшему крышу остановки.
– Посиди, пока всё не закончится. – Слава натянула маску и надела шлем.
– Это произвол! – кричала Марина. – А если на меня нападут? А если в остановку врежется машина? Это оставление в опасности! Отстегни меня немедленно! Я буду... жаловаться! – Она дёргала руку, но где уж там. Браслеты только лязгали о столб.
– Делай, что хочешь, мне по барабану. Но одним протоколом сегодня будет меньше, – сказала Слава.
– Ты с ума сошла! Я замёрзну тут! – В голосе Марины напористая злость сменилась плаксивыми нотками.
