Он улыбнулся сыну, тот остался серьезным. Эмиль не ответил сыну на его односложный вопрос, но для этого было еще слишком рано. Сначала они могли бы поговорить…
– Мне скоро нужно будет идти, – сказал Янне. – Мой черед присматривать за ребенком.
Эмиль сделал вид, будто не ощутил укола.
– У тебя, значит, семья.
– Дочка. Два годика.
– Здорово.
– Живу с женщиной, – продолжил Янне, сделав глоток. – У нас общий ребенок. У нее дела вечером, так что мне придется посидеть.
– А чем она, мать твоего ребенка, занимается? – поинтересовался Эмиль.
Сын посмотрел в окно, затем на него.
– Работает в пиар-агентстве.
Эмиль не мог не ощутить небольшого напряжения в голосе сына. Подождав секунду, он спросил:
– У вас все хорошо?
Янне вскинул брови:
– То есть?
Эмиль наклонился вперед.
– Вдруг я могу чем-то помочь.
Янне покачал головой и поднес бутылку ко рту, она была уже наполовину пуста.
– Не могу поверить, – тихо сказал он. – Не могу поверить.
Эмиль ждал. Он пытался подобрать правильные слова, но произнести их оказалось сложно. Возможно, никаких правильных слов и не было. Янне выпрямил спину, сделал вдох и выдох.
– Ты как?
– Что как я? – немного по-простецки спросил Эмиль.
– Чем занимаешься ты?
Было заметно, что его сын старался быть максимально дружелюбным. Эмиль понял: в свое время он поступил неправильно и теперь у его сына есть полное право думать о нем что угодно.
– Human resources, – ответил Эмиль. – Давно в этой сфере, но скоро собираюсь на пенсию. Еще несколько проектов.
Янне не слушал.
– Новая тема? – спросил Эмиль.
Янне кивнул.
– Поговорим об этом?
Янне помотал головой.
– К чему это, – ответил он и опять посмотрел отцу в глаза. – Все еще в самом начале, в голове полный сумбур и тотальная расфокусировка. Правда, поначалу всегда так.
– Я понимаю. Наверное, приятно ощущать, когда после всех трудностей материал начинает вырисовываться.
Янне облокотился на стол.
– Так-то оно так. Главное, чтобы кто-то рассказал правду.
– Правду…
Янне опять посмотрел на отца.
– Ну если взглянуть на вещи повнимательней, то какая иная цель может быть? Если поставить во главу угла что-нибудь другое, то каков смысл? Разве в мире не достаточно дерьма и лжи и без меня? Стоит ли напрягаться, чтобы рассказывать всю ту же самую ложь, что и все остальные? Даже если это и выгодно в денежном отношении…
Тут Эмиль понял, что его сын разговаривает с кем-то другим, не с ним: Янне произнес фразу медленно, акцентируя каждое слово.
– Люди обосновывают собственную занятость тем, что им нужно кормить семью и кормиться самим, нужно не выпадать из игры, тем, что все идут на компромиссы и что времена меняются. Но где грань?
