— Алексей Васильевич, да неужели вы берете пастухом Ваську Мухина?
— Беда ведь с ним будет, вспомните мое слово, — сказала главбух.
— Обязательно жди неприятностей.
— Гол как сокол явился, теперь запирай дома покрепче.
— От вора никакой замок не спасет.
— Принесла его нелегкая! Хоть бы сгинул в тюрьме-то, паразит!
— Полно-ка, такие-то и богу не нужны.
— Не надо было привечать его, поскорей бы смотался отсюда…
Логинов выслушал женщин и резковато ответил:
— Где взять пастуха? Кто из вас или ваших мужей возьмется пасти стадо? И второе, как бы дело ни было, Васька наш, белореченский, и совсем отталкивать его нельзя. Посудите сами, куда он пойдет? Я конечно, не Макаренко, но считаю, надо попытаться помочь человеку…
А в это время, воспрянув духом, чувствуя себя полноправным белореченцем, Васька шагал по селу без всякой цели. Возле закрытого магазина заметил сидевшего на вспрокинутом ящике Павла Андреевича Носкова.
— Привет, дядя Паша! — обрадованно воскликнул Васька.
— Здорово! — нехотя ответил тот и так же нехотя подал руку. — Явился, значит.
— Дай закурить… Сейчас был у директора — коров буду пасти, — поспешно сообщил Васька, чтобы как-то расположить к себе неподатливого родственника.
— И то дело, — буркнул Павел Андреевич.
— Ты, поди, здесь теперь живешь?
— У себя в Пустошках. А тебе не надоело болтаться-то? Опять оттоле пришел? — Носков неопределенно показал большим пальцем куда-то за плечо. — Жить-то когда будешь по-человечески? Со стороны за тебя стыдно.
— Только увиделись, ты уже нотации читаешь.
Сухощавый носатый Павел Андреевич сидел нахохлившись, сдвинув на лоб кепку, даже глаза отвел в сторону, досадливо помаргивая, дескать, угораздило встретиться с этим шалопутом.
— Надо бы за встречу пузырек выпить по-свойски: все-таки немного мы сродни, — напомнил Васька, нервно поглаживая острое колено и покачиваясь на ящике. — У меня сестра за твоим племянником, тоже Носкова.
— Ты мою фамиль не трогай! Родня — на одном солнышке портянки сушили, — с нескрываемой иронией произнес Носков, зыркнув на Ваську голубыми льдинками прищуренных глаз. — Деньги, что ли, завелись?
— Смеешься? А я серьезно говорю, возьми бутылку — с получки отдам.
— М-да, хорош уксус! Э-хе-хе! — откровенно рассмеялся Носков. — У тебя, наверно, долгов-то — что волос на голове.
— Ты, дядя Паша, мои долги не считай, — начал злиться Васька, чувствуя неприязнь единственного родственника, оставшегося в совхозе.
— А ты — деньги в моем кармане, — в тон ему ответил Павел Андреевич.
