– Какая ты сильная! – восхитился он.
И поцеловал меня.
У меня сами собой вскинулись руки, и, клянусь, в первую секунду я намеревалась его оттолкнуть. Но вместо этого коснулась пальцами его подбородка. Мы столкнулись носами. Его колено вклинилось между моими бедрами, и они раскрылись. Он все сильнее приматывал себя моими волосами, тянул уже слишком сильно – и все это было невероятно, внутри все закипало, словно тысячи острых колючек впивались в кожу. Он целовал меня, я целовала его, и воздуха не хватало. Не хватало времени. Недель. Дней. Он был в отчаянии, в отчаянии была я, и время было на исходе.
Его язык, его колено проникали глубже. Я что-то попыталась сказать – может быть, «подожди», – но потом закусила ему губу. Нам предстояло вместе умереть, и казалось, что это произойдет здесь и сейчас.
– Пора…
Это был голос Да Ся. Я отпрянула от Элиана, раскрасневшаяся, запыхавшаяся.
Зи стояла на две террасы выше. Ее можно было хорошо разглядеть, не только силуэт. Понятно было, что и ей все видно.
– Пора идти. – Голос Зи дрогнул. – Сегодня ночью полно надзирателей.
Она сделала шаг назад, словно желая раствориться во тьме.
– Зи, подожди…
Я вскочила на нетвердых ногах. Мозг казался пустой клеткой. Из него все улетучилось. Волосы были в безумном беспорядке, а завязки туники – свободнее, чем следовало.
– Господи! Моя ледяная принцесса, – а для тебя, оказывается, еще не все потеряно! – сказала Да Ся, глядя, как я неловко пытаюсь привести одежду в порядок.
Я думала, что она подтрунивает надо мной, но это была крайняя степень удивления.
А Элиан, проклятье, расхохотался.
– Убери подальше этих чиновников протокола, и ее вообще будет не остановить.
– Заткнись, – сказала я.
Хорошо, что темно. Я краснела так, как могут только рыжеволосые люди.
Элиан заткнулся.
– Я не хотел…
– Пошли, – сказала Зи, пока Элиан не уточнил, чего именно он не хотел. – Мы искушаем удачу.
– Грета, – позвал Элиан.
– Идем. – Я отступила.
Зи повела нас назад к обители, где у стены сидел Атта – снова молчаливый. Мы четверо все вместе прошли через погреб и кухню. Вышли в трапезную, а потом в коридор…
Там тихо стоял аббат. С двумя надзирателями по бокам.
– Грета, – сказал он, словно я была одна. – Не спится?
