– Атта, – прошептала Зи и с изумлением дотронулась до него, словно он был из золота.
«Я не люблю его», – несколько минут назад сказала она. Может, и так. Но я ее знала – она бы дала ему все, что в ее силах. Она бы заботилась о нем, если бы могла. Не обязательно из любви.
Поэтому ли она меня поцеловала?
Я смотрела на них, пока Элиан не взял меня за локоть и не увел.
– Пусть они считают, что их никто не видит, и наслаждаются своей иллюзией, ладно? – Уходя, он показал пальцем через плечо. – Значит, вот так?
– Это… – Я смутилась и кивнула. – Да, вот так.
Он тихонько рассмеялся.
– Ты только послушай себя. Ты стала говорить почти как человек!
Мы брели куда глаза глядят, вдоль террас, через сад. Ночью здесь было все по-другому, черное с серебром, как на древних фотографиях.
– Если хошь, поучу тя грить попроще. – Элиан нарочито усилил свой акцент, как у него бывало, когда он нерв ничал. – А потом попробуем и сленг.
– Элиан, как говорю, так говорю.
– Да пожалуйста, – мягко сказал он.
От каждого нашего шага в воздух взмывали кузнечики. Вдалеке было слышно койотов – настоящих, а не детей, которые в них играют. Судя по звуку, полуподросшие щенки, пробующие тявкать, выть и хохотать почти по-человечески, как это умеют койоты. Как ни странно, мне это напомнило звук вечеринки, если слушать из-за угла в тихом коридоре – звук из Галифакса.
Элиан вздохнул и потянулся, внезапно оказавшись очень высоким.
– Как думаешь, нам позволят дойти до реки?
– Сомневаюсь.
Надзирателя, которого «случайно» уничтожила Зи, наверняка заменили или отремонтировали. И он стоит наготове.
Впереди был обрыв, террасы закончились. Внизу петляла река, блестящая, как стекло. Даже не оборачиваясь, мы чувствовали темную массу здания обители и присутствие мачты Паноптикона, темной и причудливой, как экзоскелет сверчка.
«Это иллюзия, – сказал Атта. – Они читают наши мысли». Не читают. Или все же…
Что-то такое мог бы уметь аббат, но что бы ему дало это умение? Я и сама не знаю, что я думаю.
– А мне все равно, притворяются они или нет, – сказал Элиан, словно отвечая на мои мысли, а не на последние слова Атты. – Вот совсем наплевать. Чтобы часок провести без этих пауков – я согласен.
– Они ушли от тебя?
– Просто отпали. Как насосавшиеся клещи. Когда я снял рубашку.
– И поэтому ты сразу пошел пробовать, что тебе еще дозволено?
– А как же! – засмеялся он. – Они на меня давили, чтобы я сломался, вот я и сломался. Мечтаю прогуляться, держась за руки с принцессой Гретой.
