Недогонов посочувствовал трактористу: наверняка работает в кислородном аппарате — там, где находился сейчас тракторист, не мог помочь никакой респиратор — легкая марлевая маска для такого пекла — фу-фу!
Он оглянулся и спрятался за чью-то неподвижную спину: по пролету шла девушка в каске, курточке и спортивных брюках.
«Неужели Геннадий сказал, что я здесь?» — промелькнуло вдруг, но девушка подошла к посту «Комсомольского прожектора», состоящего из двух — красной и черной — квадратных досок с надписью «хорошо» и «плохо», развернула рулончик и на красной доске прикнопила «молнию»: «Привет коллективу Уралстальконструкции, занявшему сегодня 1-е место!» Потом легкой походкой удалилась.
Недогонов вышел из-за спины рабочего, тот стоял с непонятным аппаратом на груди и передвигал рычажки, глядя не на аппарат, а в облако пыли, на трактор.
До слез обидно стало парню, что никому не нужен здесь. И эта девчонка — такая знакомая, даже больше, чем просто знакомая! — шла, оказывается, по своим делам, а не увидеть его. Выходит, мартен прекрасно обходится без него. А сталевар Геннадий Рогов варит сталь на двухванной печи, которую он, Недогонов, до этого и в глаза не видел. Сейчас даже трактористу позавидовал, хотя тот, видать, совсем изжарился. Трактор вон уж свесил гусеницы над рабочей площадкой и остановился, рокоча мотором.
— Упарился тракторист, должно быть, — заметил Недогонов.
— С чего бы это я упарился?! — отозвался рабочий с аппаратом на груди. — Я, кстати, теперь не тракторист, а оператор радиоуправляемого трактора…
Недогонов покашлял, сказать было нечего. Лишь подумал: «Как же это я умудрился почти что целый год такого валять дурака?!»
