Теперь она хотела знать больше.
– Почему? Зачем ты это сделал?
– Да, дерьмовый поступок.
– Мы достаточно обсудили мои поступки.
– Нет. Это я о себе. Вышвырнул тебя на улицу почти без ничего. Я пожалел об этом почти сразу. Побежал следом, пытался найти тебя. Пришел в твою квартиру, но ты не вернулась туда. Я переживал, что ты пострадала из-за меня.
Поистине, это последнее, что она когда-либо ожидала услышать от Марка Дюрана. В течение нескольких долгих секунд Изабелла оторопело смотрела на него, пытаясь осмыслить эти слова.
Она не хотела менять решение послать его к черту раз и навсегда. В конце концов, слова и чувства, стоящие за ними, миновали шесть долгих лет назад. Тем не менее Иза почувствовала, как что-то тает внутри ее. Шесть долгих лет ею владели негодование и ярость, мысли о предательстве и боли. Каждая мысль носила его имя. Она много раз пыталась забыть о нем и заставить себя двигаться дальше, но душили воспоминания. Сейчас из-за нескольких слов все странным образом изменилось. Она снова почувствовала себя так, будто увидела его впервые. И влюбилась с первого вздоха и навсегда.
– Я сожалею.
Он говорил, будто давился бритвенными лезвиями. Она удивилась, по собственному опыту зная, что такие мужчины, как Марк, извиняются нечасто.
У нее был выбор – послать его ко всем чертям или принять извинения.
Иза понимала причины поступков Марка. Ее отец действительно обокрал его. Умоляя Марка пощадить Сальваторе, она тоже сделала свой выбор.
Открыв дверь шире, она отступила назад.
– Я только что открыла бутылку пино нуар.
– Я бы не отказался.
Его голос прозвучал мрачно и притягательно. Она почувствовала жар внизу живота. Несмотря на прохладу кондиционированного воздуха, ее бросило в пот.
– Наверняка ты привык к другим винам, – она налила ему бокал, – но мне нравится это.
Он осушил бокал одним глотком.
– Ну ладно. Может, ты хочешь…
Он пересек кабинет, загораживая ей путь. Протянул руки и обвил ее гибкое тело, притягивая к себе.
– Я пришел не ради вина, Иза.
– О да, – ее голос дрогнул, она откашлялась, – очевидно.
– И, кроме того, я пришел не извиняться.
– Марк… – Ее голос прозвучал низко, надтреснуто. – Я не думаю, что…
– Просто послушай. – Он обхватил ее лицо сильными ладонями. Наклонился, и губы, мягкие, как крылья бабочки, скользнули к ее рту. – Я не издевался над тобой там, на террасе. Не смеялся. Не пытался дискредитировать тебя.
Ее соски затвердели, как бусинки, несмотря на прежнюю решимость никогда не позволять ему играть с ней снова.
