Он трижды с успехом провернул такие комбинации. Но в последний раз получил от ворот поворот. Он приобрел большой участок рядом с Национальным парком – Черным каньоном Ганнисона и, выставив на торги, заломил за него непомерную цену. Покупателя не нашлось. Зато вышло несколько официальных постановлений, которые связывали Прентиса по рукам и ногам.
Скорее всего, именно из-за этого он заимел зуб на местные власти и бригаду рейнджеров. Ратовал за неприкосновенность частной собственности. Возмущался произволом чиновников и защитниками национальных парков, которые к тому же содержатся за счет налогоплательщиков. Но Эмма догадывалась, отчего он так раскипятился. Рейнджеры просто ему мешали, вот он их и возненавидел.
Но все это не делало его преступником.
– Когда Бобби убили, работал ли он на Прентиса? – спросила она. – Кто его убил и почему? И что за таинственный груз он перевозил, о котором Грахам упорно помалкивает?
Мог ли Прентис – или кто-то другой – платить Бобби за контрабанду наркотиков из Мексики или Южной Америки? Если так, то он далеко не первый пилот, который подрабатывал таким способом. В Колорадо легализовали производство и распространение марихуаны для медицинских и восстановительных целей. Так что саму по себе ее перевозку нельзя считать противозаконной. Однако транспортировка наркотиков – включая марихуану – через границу оставалась серьезным преступлением.
А может, он вез кокаин, героин или другую отраву? Грахам наверняка знал какую, но прессе ничего говорить не захотел. Вполне резонно, однако его недоверие все равно огорчало Эмму.
Она закрыла файл, подперла руками подбородок, нахмурила брови и задумалась. Убийца Бобби мог решить, что она нашла на месте крушения какие-то улики. Или испугался ее расследования – вдруг отыщет то, что лучше не знать никому.
Она распрямилась, а ее сердце забилось чаще.
– Должно быть, так и есть. – Ей позвонили и предупредили, чтобы она дальше не копала. А именно этим она и занималась… Все упиралось в Бобби. Что происходило в самолете? Куда они направлялись? Что везли? И кто его нанял?
Начать следовало с самого близкого человека Бобби – матери его сына, на которой он был женат двенадцать лет.
Несмотря на внешнюю крутизну, Сьюзен Пейс выглядела измученной, напуганной и страдающей – матерью, которая борется за жизнь своего сына.
– Спасибо, что согласились со мной встретиться, – поблагодарила Эмма, когда они заказали кофе себе и молочный коктейль для Робби. – Знаю, что у вас сейчас беспокойное время.
