— Никакая это не ерунда. Умный человек только так заканчивает войну, особенно если его противник жуликоват.
Она хихикнула:
— Да? Серьезно? Я должна отнести чашку в раковину?
— И вылить остатки.
Клэр пошла к раковине — Мэтт следил за каждым ее шагом. Она снова рассмеялась.
— Опорожните чашку.
Она вылила остатки воды в раковину.
— А теперь положите чашку в мойку с пеной.
Клэр поджала губы, чтобы не смеяться.
— Отойдите от раковины, — сказал Мэтт.
— По-моему, вы заигрались.
— Мы с Шарлоттой редко проигрывали водяные бои.
— Похоже, у вас было веселое детство.
— Да. Поднимите руки вверх и отойдите от раковины.
На этот раз Клэр расхохоталась и отошла от раковины на достаточно большое расстояние.
— Было очень весело.
Наблюдая за ней с опаской, он поставил чашку на раковину:
— Согласен.
Она оглядела себя:
— Вот только я промокла.
Промокшая футболка прилипла к красивой груди Клэр. Внезапно замечательное чувство восторга, охватившее обоих, куда-то пропало. Было понятно, что в детские годы Клэр редко веселилась, и Мэтт захотел научить ее развлекаться.
Вы только подумайте: Ледяная глыба желает научить ее развлекаться!
Он не думал о развлечениях уже двадцать лет. Тем не менее Клэр пробудила в нем такое желание.
Шагнув назад, он откашлялся:
— Пойдите наверх и примите душ.
После того как Клэр улыбаясь, словно счастливый ребенок, отправилась в ванную комнату, Мэтт взял швабру и стал вытирать пол. Чтобы прийти в себя, ему требовалось несколько минут. Мало того что Клэр пробудила в его душе непривычные чувства, так еще и напомнила о счастливом времени, когда он считал себя родным сыном Седрика. И любил устраивать водяные баталии с сестрами в бассейне, на море или в ванной комнате.
Мэтт улыбнулся. Он и его сестры часто проказничали, но ему нравился тот период из детства.
Улыбка Мэтта померкла. Он скучал по своим сестрам. Не по взрослым женщинам, которыми они стали, а по девочкам, с которыми он играл.
Ему стало тоскливо.
Закончив уборку на кухне, он поднялся в свою спальню и рассеянно побрел в ванную комнату, совершенно забыв о том, что в его доме гостья. Клэр чистила зубы над раковиной. При виде ее мысли Мэтта сразу сменили направление.
В светло-розовой пижаме, с розовыми ногтями на ногах и огромными карими глазами, светящимися от смеха, Клэр была воплощением совершенной матери, какой наверняка станет со временем. Счастливая и радостная, ожидающая, когда ее муж ляжет в постель…
Мэтт отпрянул. Не от смущения, что вломился в ванную комнату без предупреждения, а испугавшись собственных мыслей. После развода с Джинни он всегда представлял себя одиноким и считал, что заслужил одиночество. И вдруг незнакомая женщина заставила его размышлять о семье, детях, веселье и сексе. Не только о физическом удовольствии, но и о душевной близости.
