Там, где лес вплотную подступает к палаткам, я буду ждать его, Ц. Там я и уселся за деревом. Я ясно видел стоящего на посту. Это был Г.
Он прохаживался взад-вперед.
Над нами неслись облака, а внизу, казалось, все спит.
Вверху бесился ураган, внизу было тихо.
Только тут и там похрустывали ветки, тогда и Г. замирал и всматривался в чащу.
Я смотрел ему в лицо, но он не мог меня видеть.
Страшно ему?
Что-то тут в лесу скрывается, особенно ночью.
Время шло.
Вон он идет, Ц.
Обменивается с Г. приветствием, и тот уходит.
Ц. остается один.
Осторожно осматривается кругом. Смотрит вверх, на луну.
Там, на луне, есть человек, вдруг вспоминается мне. Сидит себе на лунном серпе, покуривает трубочку, ни о чем не беспокоится. Поплевывает на нас вниз время от времени. Может, он и прав.
Наконец, около половины третьего появилась девушка, да так неслышно, что я ее заметил, только когда она уже стояла рядом с ним.
Откуда она появилась?
Возникла, как из-под земли.
Вот она обнимает его, а он — ее.
Они целуются.
Девушка сейчас ко мне спиной, и его мне тоже не видно. Должно быть она повыше его…
Сейчас подойду и заговорю с обоими. Я встаю, осторожно, чтобы они меня не услышали, а то девушка убежит. А ведь я и с ней хочу поговорить.
Они все целуются.
Это же сорная трава, надо таких уничтожать, проносится у меня в голове.
Вижу слепую старуху, она спотыкается и падает.
И все вспоминаю и вспоминаю девушку, как она поднялась и посмотрела за изгородь.
А у нее должна быть красивая спина…
Увидеть бы ее глаза.
Тут набегает облако и делается совсем темно. Оно небольшое, это облачко, потому что у него серебристая кайма. Как только снова выйдет луна, я пойду. И вот она снова светит, луна.
Девушка обнажена.
Он стоит перед ней на коленях.
Она очень белая.
Я жду.
Она нравится мне все больше и больше.
Иди! Скажи, что шкатулку взломал ты. Ты, а не Н. Ну, иди же, иди!
Никуда я не иду.
Вот он сидит на упавшем дереве, а она у него на коленях. У нее потрясающие ноги.
Иди!
Ага, сейчас…
И набегают следующие облака, больше, темнее. У них нет серебристой каймы и землю накрывает тьма. Небо исчезло, я больше ничего уже не вижу.
Прислушиваюсь, в лесу слышны шаги. Я задерживаю дыхание.
Кто там ходит?
Или это буря начинается?
Я себя-то уже не вижу.
Где вы, Адам и Ева?
В поте лица своего должны вы были зарабатывать хлеб свой, но это вам в голову не приходит. Ева крадет фотоаппарат, а Адам, вместо того чтобы сторожить, закрывает на это глаза.
Я завтра ему скажу, этому Ц., что на самом деле это я вскрыл шкатулку. Завтра меня уже ничего не остановит.
