В нескольких словах объяснил лейтенанту обстановку. Посоветовавшись между собой и с Николаевым, мы решили выслать разведку, чтобы затем атаковать, если это окажутся фашисты. На месте оставили раненых и человек пять охраны. Остальные двинулись вперед, маскируясь в лесу.
Увидев зарево костра, лейтенант остановил людей и подозвал двух бойцов, которых, очевидно, хорошо знал. Выслушав командира, они бесшумно растворились в темноте ночи. А через несколько минут один из разведчиков внезапно вынырнул из кустов и доложил:
— Товарищ командир, фрицы! Совсем недалеко, метрах в двухстах... На поляне у опушки стоит танк. Костер угасает, видно, спят. Их не больше десяти. Невдалеке — три мотоцикла с колясками и пулеметами.
— Ну, командир, действуй, — шепнул я.
— Не беспокойся, — ответил лейтенант. — Мы расколошматим их в два счета, если, конечно, к ним не подойдет подкрепление. А ты иди к повозкам. Услышишь выстрелы, гони галопом вперед по дороге. [24]
Пока лейтенант шепотом объяснял задачу бойцам, я напряженно вслушивался в тишину, но не мог уловить ни треска сучьев, ни малейшего звука. Тишина стояла такая, будто на много километров вокруг не было ни единой живой души. Постояв немного, я направился к повозкам. Потом вернулся на прежнее место и, томясь ожиданием, ругал себя за то, что не пошел вместе со всеми. Наконец вдали блеснул огонь разорвавшейся гранаты. Гулкое эхо прокатилось по лесу. Вслед за ним грохнул слитный залп винтовочных выстрелов, прострочил автомат, раздалось еще несколько выстрелов, и все смолкло.
Через несколько минут повозки на рысях промчались мимо небольшой полянки, освещенной ярким пламенем: там только что закончилась короткая, решительная схватка.
— Танки и мотоциклы удалось сжечь, — возбужденно говорил лейтенант. — У них, оказывается, не было горючего. Мы слили все, что осталось, и подожгли машины. Все десять гитлеровцев уничтожены. Кое-какие документы и пять автоматов мы прихватили с собой...
Остальную часть ночи и половину дня группа находилась в пути и наконец прибыла на станцию Ирпень. Оставив бойцов в тени кирпичного здания, мы с командиром группы и со штурманом Николаевым отправились искать коменданта.
На станции было оживленно. На путях разгружались эшелоны. К вагонам подвозили на повозках раненых. Близость фронта ощущалась во всем.
Комендант в звании майора отдавал десятки приказаний, отвечал на вопросы, бегал куда-то сам. Но все же с интересом выслушал нас.
