– Ай, опять не угадала, пава!
– Это почему еще?
– Раки задом наперед не ходят, дорогая-золотая ты наша. И зачем раку из леса да в лес ходить?
– А-а… Чтоб тебя… – плюнула уткоженщина в досаде. – Ну, хорошо. Сдаюсь. Кто это?
– Топор у мужика за поясом.
Даже по спине ее было видно, как она нахмурилась и шевелит губами, совмещая загадку с отгадкой.
– Ну, так не честно, – наконец повернулась она к пассажирам. – Вы полегче чего задавайте. А то – нырну.
– Ну полегче так полегче, – без споров сдался Зимарь и выдал на-гора:
– В лесу выросло, из лесу вынесли, на руках плачет, а по полу скачут.
– Кто скачет? – уточнила Матрена перед тем, как задуматься.
– Все, – просто объяснил Зимарь. – Кто слышит, как плачет – те и скачут.
Матрена подумала, и пришла к выводу:
– Так это лешаченок, поди. В лесу вырос, из лесу его забрали, ему у людей плохо, вот он и плачет.
– А скачет кто?
– Н-ну… Люди скачут?
– Зачем?
– Может, у них от его плача голова болит, – с сомнением предположила Матрена и выжидательно оглянулась.
– Ох, не угадала, сердешная, – хлопнул себя по коленкам Зимарь. – Ох, опять не угадала. Ну, что? Али сдаешься, али как?
– Как – не угадала? – сердито поджала губы уткоженщина. – Что значит – не угадала? А что это, по-твоему?
– А балалайка, милая, балалайка. Из дерева лесного деланная, играешь в нее – будто плачет, а народ пляшет.
– А-а… Хм. И верно. Балалайка. Подходит. Кхм. Ну, ладно. Дальше давай, дед. Да только полегче, полегче выбирай! А то ить нырну часом.
– Да ведь как скажешь, пава-величава, – поклонился дед и продолжил: – Синенька, маленька, по городу скачет, всех людей красит.
Лицо у Матрены вытянулось.
– Маленькая девочка-хулиганка сама упала в краску и теперь всех тоже пачкает?
– А нет, пава. Не угадала, – заухмылялся дед. – Это иголка стальная, всех одевает-украшает.
– Хм. А ну, еще загадай!
– Висит груша, нельзя скушать.
– Тетя Груша повесилась?
– Светильник под потолком!
– Ах, чтоб тебя!.. А ну, еще!
– Ладно. Вот такую теперь загадку, красавица, отгани. Пришли воры, хозяев украли, а дом в окошки ушел. Ты это сама, поди, бессчетное множество раз видала, сразу скажешь, легкая загадка.
– Да? – возмущенно изумилась Матрена. – Да врешь ты все, старик! Да рази ж такое возможно, чтобы воры хозяев крали! Ну а дом – что я, думаешь, дома не видела? Как дом может уйти в окошки? Что ты несешь такое? Так и скажи, что быть такого не могет!
– А вот и могет! А вот и могет! – Зимарь только что не хихикал. – Сдаешься, али как?
