Но даже и при медленном планировании мы вынуждены все время открывать рот и глубоко набирать воздух.
Стрелка высотомера неуклонно опускается: 3000-2500-2000…
Энгман снова дает газ – как раз настолько, чтобы мы могли лететь дальше на ровной высоте…
Пять минут спустя между тросами вырисовываются наши ангары.
На зеленом поле показываются два карлика, быстро разворачивающие на дерне длинное полотно: это – место нашего спуска.
До аэродрома еще 500 метров. Мы планируем, но недостаточно. Мотор снова гудит и увлекает самолет на несколько сот метров вперед. Потом его рев замирает, прозрачный кружок винта пропеллера становится все темнее, и мы парим на высоте двух метров над травой… Затем, птица медленно снижается и – бух!, садится на колеса, а секундой позже – на хвост. Мы катимся по земле еще метров пятьдесят, потом останавливаемся… Хорошая посадка!
Мы осторожно едем к ангару, при чем у каждого нашего крыла снова по дежурному. Пока я снимаю очки и шлем и разряжаю пулемет, Энгман закрывает зажигание. Пропеллер делает еще несколько вялых оборотов и окончательно затихает.
Из стартовой будки выходит навстречу командир авио-отряда. Мы вылезаем из самолета и рапортуем о нашем возвращении. Он подает каждому из нас руку.
– Есть что-нибудь особенное?
Я вынимаю свои записи.
– Движение поездов: не оживленное. – И показываю ему заметки на карте. – Вокзалы нагружены нормально. Аэродромы…
Я объясняю сделанные от руки зарисовки, делаю краткое описание выдержанного нами воздушного боя и продолжаю:
– Огонь зенитных орудий, в общем, довольно посредственный. Местонахождение одного орудия установил с точностью: вот здесь, в небольшом песчаном рву. – Я опять указываю на карту. – Вот восемь фотоснимков. Попадания в самолет: два из зенитных орудий и четыре из пулеметов, – одно из них через левый передний подкос… Больше ничего особенного.
Капитан кивает головой.
– Очень хорошо… Спасибо!… Напишите, пожалуйста, немедленно донесение, а я отправлю его в главный штаб.
– Слушаю, капитан!
Семь дождливых дней… Только сегодня показалось солнце, да и то мельком, кое-где, сквозь разорванные облака…
– Ну, Такэ, сегодня, я полагаю, мы, во всяком случае, полетим… Подумайте, чего только ни натворили французы за эту долгую неделю, когда мы не следили за ними. Нам необходимо узнать, как и что у них…
Энгман кивает головой.
– Конечно, господин обер-лейтенант, мне и самому очень любопытно понюхать, что у них там нового.
