веденный на меня его работой, и затем прибавил:
— Художник может и из грязи сделать чудо красоты.
В живописи важно не только то, ч т о нарисовано, но и
к а к нарисовано. То же и вообще в искусстве.
Тогда я не вполне осознал значение этих слов. Сколько
раз позднее я имел случай убедиться в их глубокой пра
вильности!
От того далекого счастливо-детского лета у меня со
хранилось одно яркое воспоминание.
Однажды дядя Миша пошел с нами в большую прогул
ку. Мы долго бродили по полям и лугам, окружавшим
Мазилово, долго продирались сквозь чащу густого леса,
весело сбегавшего к Москва-реке, долго шли вверх по
течению вплоть до села Крылацкого. По дороге мы зашли
в сторожку лесника, где выпили по стакану молока с вкус
но пахнущим черным хлебом. В Крылацком мы купили
в лавочке мятных пряников. Потом двинулись в обратный
путь и на полдороге, у реки, решили сделать маленький
привал для краткого отдыха. Нас было четверо старших
ребят, и мы вволю побродили босыми ногами в воде и на
сладились вдоволь, швыряя камешки «блинками». Когда
мы, наконец, очнулись и подумали о продолжении пути,
дяди Миши на месте не оказалось. Вначале мы решили,
что он находится где-нибудь за прибрежными кустами и
с минуты на минуту вернется. Однако наше ожидание не
оправдалось. Прошло минут пятнадцать — дяди Миши не
было. Прошло полчаса — дяди Миши не было. Прошел
81
час — дяди Миши все не было. Мы не знали, что подумать.
Уже вечерело, а до дому еще было далеко. Вдобавок, мы
толком не знали дороги, да и дорога-то пролегала через
большой темный лес, итти по которому сейчас, на закате
солнца, было жутковато. Ну куда же все-таки мог девать
ся дядя? Мы кричали ему, звали его, просили откликнуть
ся — без всякого результата. Мы тревожно обходили близ
лежащие кусты и полянки — тоже без всякого результата.
Дядя точно сквозь землю провалился. Смущенные, встре
воженные, с заметно упавшим настроением, мы, четверо
клопов, устроили тут же на берегу «военный совет» и под
вели итоги.
— Не могли же черти его унести! — полусерьезно, по
луиронически воскликнул я.
— Конечно, нет! — откликнулась Пичужка. — Но что
же все-таки делать?
— Что делать? — несколько задорно повторил я. —
А вот что! Я—самый старший, я и поведу вас домой. А вы
слушайтесь и идите за мной. Только чтобы не отставать
и не нюнить! И когда через лес пойдем, чур не бояться!
Все поклялись, что не будут ни отставать, ни нюнить, ни
бояться, и затем наша маленькая партия решительно
тронулась в путь. Едва, однако, мы успели сделать шагов
