Так вот, тот благородный маг назвал имя великого мага, который как мы в нашем захолустье слышали, был самым сильным магом на нашем полушарии. Он назвал имя Повелителя грядущего. Да, да, ваша милость, я тоже очень удивился, что может делать в этом дальнем уголке сам Повелитель грядущего. Тем более что как мы здесь прослышали, этот великий маг скончался восемь лет назад от удара.
Лайвен несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот.
- И этот маг назвал Повелителя грядущего своим другом? - переспросил он в задумчивости.
- Истинно так, ваша милость, - закивал трактирщик. - Кажется, он решил, что я сказал ему не правду и умчался догонять его.
Лайвен опять помолчал. Потом медленно проговорил:
- Ладно, трактирщик. Я вижу, вон в том углу у тебя сохранился
целый стол. Если ты поставишь мне на него хороший обед, я сполна расплачусь с тобой.
Когда трактирщик собственноручно доставил подносы с кушаньями к уцелевшему столу, заезжий маг пребывал в глубокой задумчивости. Он рассеянно взглянул на подносы и, кивнув, не торопливо приступил к трапезе. Трактирщик, не решаясь нарушить его размышления, тихо удалился.
Через некоторое время он вернулся убрать подносы с остатками обеда и с робкой не высказанной впрочем, в слух надеждой немедленно получить плату. Однако Лайвен так же молча поднялся из-за стола.
Только у порога он, как будто вспомнив, повернулся к семенящему за ним трактирщику и сказал:
- Я обещал расплатиться с тобой.
Тот подобострастно закивал.
- Я сделаю это, но не золотом.
- О - о, - произнес трактирщик, и лицо его перестало сиять.
- Если ты не хочешь всю жизнь страдать от своей близорукости, запоминай. Через два дня у тебя побывает странствующий купец. С его повозки около твоих ворот упадет небольшой кожаный сверток, который он не заметит и сам же раздавит, когда будет уходить от тебя.
Если ты не допустишь этого и подберешь этот сверток раньше, то найдешь в нем волшебные стекла для своих глаз.
- О! - вскричал трактирщик.
Судя по всему, он приготовился снова бухнуться Лайвену в ноги, и тот поспешил выйти из дома.
Белая запорошенная снегом дорога тянулась по краю белого, запорошенного снегом поля, вдоль серого невзрачного леса, под серым невзрачным небом. Редкие снежинки иногда падали на лицо, и тогда приходилось высвобождать из рукавицы руку, что бы смахнуть щекочущее прикосновение. За отсутствием поводов к хорошему настроению, Лайвен был мрачен, как и окружающий его пейзаж.
