– Почему вы отказались?
– Потому что… – начал я, но остановился. Ошибаться мне было нельзя.
Повисла пауза, во время которой она явно пыталась распробовать мой ответ на вкус, катая его языком во рту. Затем мельком взглянула на тело Райнера.
– Я же говорил вам, – сказал я. – Он первый начал.
Она пристально вглядывалась в меня лет еще, наверное, триста, после чего, все так же медленно разминая сигарету между пальцами, направилась к дивану, явно вся в глубочайших раздумьях.
– Честное слово, – продолжал я, стараясь взять в руки и себя, и ситуацию. – Я хороший. Я жертвую в фонд голодающих, сдаю макулатуру и все такое.
Поравнявшись с телом Райнера, она остановилась.
– И когда же это произошло?
– М-м… только что, – пробормотал я, прикидываясь идиотом.
На мгновение она прикрыла глаза.
– Я имею в виду – когда вам предложили?
– Ах, это! Десять дней назад.
– Где?
– В Амстердаме.
– В Голландии, верно?
Ну слава богу. Я незаметно перевел дух, почувствовав себя значительно лучше. Приятно, когда молодежь время от времени посматривает на тебя свысока. Нет, совсем ни к чему, чтобы так было всегда, но время от времени – пусть будет.
– Верно, – согласился я.
– И кто же предложил вам работу?
– Я этого человека не видел ни до, ни после того.
Она наклонилась за бокалом, пригубила и недовольно поморщилась.
– Вы и в самом деле полагаете, что я вам поверю?
– Ну…
– Постойте. Давайте-ка попробуем еще раз. – Ее голос вновь набирал силу. Кивок в сторону Райнера. – Итак, что мы имеем? Человека, который не сможет подтвердить вашу историю? И почему же я должна вам верить? Потому что у вас такое милое лицо?
Ту т я не смог удержаться. Знаю, надо было, но я просто не смог.
– А почему бы и нет? – Я изо всех сил старался выглядеть очаровашкой. – Вот я бы, например, поверил любому вашему слову.
Непростительная ошибка. Ужасно непростительная. Одна из самых нелепейших ремарок, выданных мною за всю мою долгую, набитую нелепейшими ремарками жизнь.
Она повернулась ко мне, внезапно разозлившись:
– Прекратите эту хрень!
– Я всего лишь хотел сказать… – начал было я. К счастью, она тут же обрезала меня, а то, честное слово, я и сам не знал, что хотел сказать.
– Я сказала – прекратите. Здесь человек умирает.
Я виновато кивнул, и мы оба склонили головы перед Райнером, словно отдавая ему последние почести. Но тут она будто захлопнула молитвенник и встряхнулась. Плечи ее расслабились, а рука с пустым бокалом протянулась ко мне.
– Я – Сара, – сказала она. – Налейте мне, пожалуйста, колы.
