– Я, увы, не специалист по первой помощи, – поспешил отговориться художник. – Может быть, среди вас найдутся добровольцы? Ну ладно, – добавил он сердито, потому что никто даже не пошевелился, – хватит и одного добровольца. Ну хоть кто-нибудь понимает в этих вещах?
Мистер Марш мог бы так не беспокоиться. Паддингтон несколько раз дрыгнул лапами, чтобы убедиться, что они вернулись в рабочее состояние, и, поняв, что на куски он не развалился, вскочил с пола и со всех лап бросился к двери.
Может, лапы были и не в лучшей форме, но перебирал он ими довольно бойко, и лапы не подвели: донесли его до дверей лавки мистера Крубера, а там запрыгнули на диванчик из конского волоса, на котором можно было отдышаться.
Наверное, мистер Крубер удивился неожиданному появлению своего друга, однако вида не подал, и, когда Паддингтон перестал пыхтеть и перешёл к рассказу о своих утренних приключениях, мистер Крубер разжёг плитку, которую держал в дальней комнате, и сварил им какао на «послезавтрак».
– Думаю, мистер Браун, это вам совсем не помешает, – сказал он, ставя на столик перед диваном две дымящиеся кружки. – Мне доводилось бывать в студии у мистера Марша: одно из самых промозглых мест на всей улице Портобелло. Я с вами согласен, – продолжал он, усаживаясь рядом со своим другом, – сводить концы с концами порой бывает непросто, особенно если применять ошибочный способ исчисления.
– Я, мистер Крубер, всегда исчисляю, сколько на что потратил, и всегда без ошибок, – возразил медвежонок. – Каждый вечер это делаю перед сном.
– Не сомневаюсь, – кивнул мистер Крубер. – Я знаю, как хорошо вы считаете, мистер Браун. Но дальше получается как с вопросами: «Эта верёвочка длинная?» или «Сколько будет два плюс два?». Ответ: «Это как поглядеть». Математика – такая штука, что с её помощью можно доказать почти что угодно.
Мистер Крубер задумчиво помешал какао.
– Ваш рассказ напомнил мне очень старый анекдот, который я слышал в мюзик-холле: о том, что можно работать триста шестьдесят пять дней в году и всё же, если считать выходные и отпуск, не работать ни дня.
Я уже так давно видел эту пьесу, что забыл подробности, но примерно тем же способом я вам сейчас докажу, что за сегодняшнее утро вы разбогатели на целых восемьдесят девять пенсов. Вот, смотрите, мистер Браун, – продолжал он. – Если бы вы работали натурщиком у мистера Марша по часу в день и зарабатывали по двадцать пенсов, через неделю вы получили бы фунт, но вы его не получили, выходит, вы стали на фунт беднее. Так?
