– Боже мой! Неужели это из-за меня? Какой кошмар! Надо пойти и все им рассказать!
Маргарет хмуро возразила:
– Кому нужна команда, считающая возможным диктовать своему боссу, что он должен делать и как он должен жить? По-моему, мы делаем доброе дело, открывая Крейвену глаза на его собственное окружение.
– Но они же могут подвести его накануне выборов!
– Ну, так пусть подводят. Неужели ты и твои родители не знают, как действовать в таких случаях?
Анна задумалась.
– Ну, это все конечно, поправимо. Но как неприятно знать, что тебя оценивают так низко.
– Ерунда! Они оценивают не тебя, а твои ничтожные возможности как заурядной официантки. Или охотницы за богатыми мужьями. Представляешь, какой будет для них сюрприз, когда все выяснится?
Представив вытянутую физиономию мистера Александера, Анна злорадно ухмыльнулась.
– Пожалуй, в этом что-то есть. Но вот что скажет папа, когда узнает…
Подошел Эдвард, неся минеральную воду в высоких хрустальных бокалах, и разговор прекратился. Чтобы не дать ему услышать спор, по-прежнему доносившийся из открытого окна, подруги поднялись и пошли в сад.
– У дома слишком душно, лучше пройдем по аллее. Там хоть ветерок есть.
Не увидев ничего странного в этом невинном предложении, Эдвард пошел с ними по саду, заросшему кустами барбариса и молодыми пышными платанами, ведя ни к чему не обязывающую светскую беседу. Правда, при этом он окидывал Маргарет тяжелым требовательным взглядом, от которого у нее глухо и часто билось сердце.
Анна шла молча, думая о чем-то своем, и беседу приходилось поддерживать Маргарет. Впрочем, Эдвард и не заметил, что в беседе участвует только одна из его спутниц. Он плотно прижал к своему боку руку Маргарет и обжигал ее горячими требовательными взглядами. Ей казалось, еще немного, и он скажет нечто такое, о чем потом они оба будут жалеть.
Минут через двадцать их нашел внешне совершенно спокойный Крейвен. Обняв Анну за талию, прижал к себе и заботливо спросил:
– Не скучала?
Вместо ответа она провела рукой по его щеке и мягко спросила:
– Все в порядке?
Он бравурно подтвердил:
– Конечно. А что может быть не в порядке?
Маргарет восхитилась про себя. Вот что значит прирожденный политик! Ему только что пришлось отстаивать свою любовь перед своими же соратниками, а он и глазом не моргнул! Если б они с Анной не слышали их разговора, то и не заподозрили б ничего, как Эдвард. Тот вообще посчитал, что они с Маргарет третьи лишние. Обхватив ее за плечи, он быстро повел ее прочь, сердито приговаривая:
